…Теперь сидит как влитой. Но это не слишком радовало.
— О, эти шарлатаны! Обманщики! Шакалья стая! О-о-о-о!..
Профессорский рев заставил вздрогнуть. Кейдж невольно оглянулся. Где они, шарлатаны?
3
…Братья шли по Унтер-ден-Линден, и Отомар увлеченно рассказывал младшему о театрах: и о своем, где работал, и «настоящих». Зачем далеко ходить? Вот она, Берлинская опера! Старшему уже удалось там побывать, он видел, как дирижирует сам Вильгельм Фюртванглер. Это же чудо, чудо!.. Гандрий слушал, не перебивая. Театр его совершенно не интересовал, но не обсуждать же с братом очередное побоище с Красным фронтом!
— А я, наверно, уеду, — внезапно сказал старший. — Очень далеко уеду, Гандрий. Не нравится мне в Германии. Если это — наш дом, то лучше я стану погорельцем…
За эти годы главный бульвар Берлина почти не изменился. Разве что стало чище и шуцманов прибавилось. Покойный рейхсминистр Геббельс, будучи заодно столичным гауляйтером, истово боролся за порядок и опрятность. Вероятно, в аду, в перерывах между выступлениями перед рогатой аудиторией, Колченогий столь же рьяно драит котлы от смолы.
Гауптштурмфюрер СС Харальд Пейпер, поправив плащ, покосился на серое дождевое небо, прикидывая, не стоит ли свернуть к метро. Дождь наверняка будет холодным. Осень… Пусть и липы пока зелены, и утреннее солнце казалось ярким…
Тучи. Надолго, очень надолго.
Было солнце —
погасло солнце,
Были волны —
теперь пустыня…
В центре города Харальд оказался случайно. Проводив Ингрид на встречу с загадочным NN, он не стал брать такси — и пошел куда глаза глядят. Отчасти сам себе назло: где-то в самых закоулках души таился страх, самый обычный, человеческий и понятный. С детства младший из братьев любил и ценил вкус опасности, но теперь предстояла схватка не с очередной «красной» бандой, а с ведомством Козла. Служба безопасности рейхсфюрера СС… «Старый боец» Пейпер был из тех, кто укладывал в ее фундамент первые кирпичи, когда Козел и рядом не пасся…
Успокаивало то, что Козел — все-таки козел. Бюрократу, даже очень толковому, не стать хорошим разведчиком. Нужной печати не найдется.
* * *
— Пейпер! Перестаньте считать печати. Я вам помогу, их там семнадцать[31].
Смех… Совещание шло не первый час, и разрядка, даже такая, была не лишней. Козел, прекрасно это понимая, не упустил случая слегка пнуть нелюбимого сотрудника. Пейпер из «старых» — из тех, кто создавал «стапо» под руководством Рудольфа Дильса. Но Дильса уже нет, в его кабинете царит Козел, а на столе, символом власти — стойка с печатями в три этажа. Факсимиле на все возможные случаи: от простого «Согласен!» до витиеватого «Составить доклад, передать по инстанции, копию в архив». Как-то в случайном коридорном разговоре Харальд предложил подарить шефу печать с самой необходимой резолюцией: «Leck mich am Arsch!». Козел, естественно, узнал, крепко обиделся, но не затаил: вызвал подчиненного и долго объяснял ему все преимущества чернильного управления.