Сердиться – на нее? Да кто я такой, чтобы предъявлять богине претензии? Помотал головой, улыбаясь во весь рот.
– Вот и славно, – сиреневые глаза потеплели, а губы оказались так близко, что я ощутил исходивший от них аромат дыма и вереска. – Вот и хорошо. Вот это радость. Закрой глаза.
Я повиновался и через секунду ощутил, как мягкие губы коснулись моего рта.
– Хм.
Вздрогнул, просыпаясь. Что это было?
Резко сел. Оказывается, я валялся на полу у подножия постамента, на котором застыла скорбная фигура со скрещенными на груди руками. Судя по сумраку, уже наступил вечер. Снизу, с пола, в свете нескольких лампад, мне были отлично видны два лица – одно каменной статуи, изваянное много лет назад неизвестным резчиком, спокойное и умиротворенное. И другое – с досадливо поджатыми губами и сердитым прищуром карих глаз.
– Полюбуйтесь на него, – процедил пра Михарь. – Половина монастыря сбилась с ног, ищет его по всем закоулкам, а он тут спит.
– Не спит, а медитирует, – я попытался встать. От лежания на холодном твердом полу тело онемело и затекло.
– И немного переборщил с концентрацией, – понимающе кивнул инквизитор.
– Я ничего не пил. Могу дыхнуть! Х-ха!
– Вересковый мед, – принюхался пра Михарь.
– Это не я! Это Она!
Изваяние Смерти хранило молчание, но мой красноречивый взгляд подсказал ответ.
– Хотите сказать, что вам являлась сама Смерть?
– Да, а что тут такого? Она – моя супруга…
– Фигурально выражаясь. Существование супругов Смерти не доказано. Что это? Должность? Титул? Звание? Или медицинский термин? В чем состоят права и обязанности этих…э-э…личностей?
Я обернулся на статую. Она хранила гордое молчание.
– В правах и обязанностях мужа.
– Вот как? Хотите сказать, что я помешал семейной сцене? В таком случае, прошу меня извинить, господа… – инквизитор раскланялся.
– Извинения приняты.
– Ну, если вы здесь закончили, должен напомнить, что вас ждут и другие дела. И я вообще-то явился сюда, дабы напомнить о том, что у вас есть обязанности по отношению к другим людям. Да и вашей…хм… супруге тоже не стоит долго оставаться на одном месте.
Статуя за спиной молчала. Смерть уже отправилась по своим делам.
Я кивнул, показывая, что готов следовать за своим куратором – а что мне оставалось делать? – и направился к выходу из часовни. На память приходило наше короткое свидание. Что-то такое жена мне все-таки сказала. Что-то важное и интересное. Вспомнить бы, что!