Одесситы, побывавшие в оккупации, могли получить работу на таких предприятиях, только согласившись сотрудничать с органами МГБ, говоря проще — стать стукачами. Вернулась довоенная практика подглядывания и подслушивания. Плановое хозяйство касалось всех сторон жизни, и у стукачей тоже были планы.
Никто не мог доверять своих мыслей даже давним знакомым. Аресты производились тоже планово. Так же легко решалась судьба арестантов — поломали упрямцам пальцы, и повезли строить социализм. Бесплатно повезли. Бесплатно строить.
Стукачи были в любой среде, в том числе и среди верных ленинцев, которые ели хорошую пищу и пили марочные коньяки. Они тогда тоже проживали в коммунальных квартирах за малым исключением. Иногда голодные соседи подворовывали у них продукты. Жены жаловались мужьям на поведение соседей, на что чиновники отвечали: «Не бери в голову, у них как ничего не было, так и не будет, а нас партия голодными не оставит…»
Я такие слова слышал от малолетней дочери партработника того времени. Посчитал, что это справедливо. Партийный человек, чиновник, не должна же его семья жить так, как мы. А если бы я мог что-нибудь украсть из их кастрюли, то не долго бы думал… Эти люди не какие-то там румыны, чтобы просто так, за здорово живешь, давать голодным пацанам кусок мамалыги, а тем более хлеба.
Они всегда любили, чтобы им приносили что-то или делали в их квартирах что-нибудь бесплатно. Так было положено. Если кто-нибудь сомневался в правильности такого курса партии, то «всяк сверчок знай свой шесток!»
Зато таким было очень плохо с непривычки, если их лишали партбилета, и везли в «широкую страну родную», в восточном направлении. На освободившееся злачное место стояла очередь деревенских номенклатурщиков… Они знали, чем отличается колхозная жизнь от чиновничьей, и кроме себя, никого не жалели.
Так было не только после освобождения Одессы, но и долго потом. «Верные ленинцы» очень скоро вернули одесситам тот страх, который был присущ советской жизни со дня образования рабоче-крестьянского государства. Никто не догадывался, кто и на кого настучал, и почему чекисты приехали за ним. Утром соседи тихо переговаривались:
— И кто бы мог подумать, а с виду такой приятный человек, и враг народа…
— Разве можно знать, что такие люди думают?
— В тихом омуте черти водятся — заключал тощий сосед, не доверяющий всем и вся.
— Советская власть не ошибается — ставил точку в разговоре сосед — чекист. Все замолкали.
Колхозники, не имеющие начального образования, с такими же бывшими рабочими, ставшими чекистами, никогда не ошибались. У них было «классовое чутье» на врагов народа и на самогон…