После 1947 года Витя вернулся домой. Он раздался в плечах, вырос и стал разговаривать по-украински. До отъезда он был слабее меня, а приехав, при малейшей размолвке стал заявлять: «Зараз як упыздю!» Некоторое время я обдумывал такую перспективу. Потом не выдержал, и вызвал его «стукаться».
Собрались во дворе школы № 117. «Болельщики» организовали круг, брат Толик был так уверен в победе Виктора, что даже заранее встал в воинственно-горделивую позу, которая сама по себе говорила: «сейчас получишь!» Вследствие своей худобы и богатого опыта участия в подобных мероприятиях я быстро взял верх. Победил убедительно. Оба брата с громким ревом направились домой. Угроз впредь не поступало.
Валера Ищенко по кличке «Кишка-пожарник» был в оккупации, но бабушка его держала возле себя, и так над ним тряслась, что не отпускала со двора, пока в город не вошли наши. И позже она не хотела, чтобы он водился с «уличной шпаной». Был и дедушка, который стал работать на восстановлении конденсаторного завода, а мама служила в какой-то столовой.
Отец Валеры погиб, но достаток в семье кое-какой был, и семья даже могла содержать собачку породы шпиц, которую выгуливала во дворе бабушка. Шпиц, когда оказывался на улице, крутился юлой вокруг себя, и лаял без передышки. Валера увидел, как «уличная шпана» ест акацию, и стал питаться цветками вместе с нами. Бабушка такого видеть не могла:
— Посмотрите, что вы едите — там же в каждом цветке червяки!
— Так они же из мяса! — возражали мы.
О пользе или вреде червяков мы не задумывались, выбора не было, «мясо» червей хрустело на зубах…
Мама Валеры хотела, чтобы сын играл с детьми «достойных родителей». А где их брать? Кругом одна шпана!
Судьба сжалилась над женщинами. Над их квартирой поселился демобилизованный капитан первого ранга Северного флота Егоров с сыном, дочерью и женой. Жена и дочь болели туберкулезом в тяжелой форме. Сын, Игорь, был нашим ровесником. Родители не стремились его отгородить от нас, просто уделяли должное внимание его воспитанию.
Образовалась компания, против которой бабушка Валеры не могла возражать. Мы играли в шахматы и карты в парадной как прилежные дети достойных родителей. Валера был рассудительным мальчиком, любил и хорошо умел играть в шахматы. Уселись они как-то на подоконнике с Виктором. Кто-то из болельщиков подсказал Вите:
— Пожертвуй ферзя, потом будешь кромсать.
Беня так и сделал. После этого Валера легко оставил его без фигур. Когда у него оставалась лишь пара непроходных пешек, Витя с удивлением посмотрел на доску: