– Клево выглядишь, – более мягко и примитивно озвучил я свои впечатления.
– Спасибо, старик, ради тебя старалась. Сам-то каким красавчиком стал, прямо Ален Делон. Успел на себя полюбоваться?
– Ты так думаешь? Вообще-то пока не довелось добраться до зеркала, но представляю, что похорошел – чувствую силу, здоровье и молодость.
– Ладно, все мы тут, в этом потустороннем мире… Точно статуэтки музейные… Вздор – все эти штучки. Потом забудешь их. Привыкай к тому, что мы души, и нет тут никаких тел… Это ты пока по привычке визуально изучаешь новый мир, и тебе так хочется убедиться в том, что вот и ты сам, и все вокруг тебя наконец-то достигло совершенства, обрело правильные черты, избавилось от грязи, морщин и прочих грубых изъянов. Но когда-нибудь потом все это перестанет быть важным, перетрется. Главное, любимый мой, что ты здесь, что мы опять вместе. Не обиделся?
– С чего это? Тем более теперь, попав сюда, я разучился обижаться. Так в чем дело?
– Видишь ли, Санчик, это мы с Толиком тебя сюда… Прости, моя это была идея… Я ему все объяснила, убедила. В общем, он как бы отвернулся, типа не доглядел, и вот – ты здесь. Поверь, зайчик, ничего особенного в твоей судьбе не ожидалось. А так – лучше.
Ах вот оно что… Значит все-таки ты. Охотно верю и не спорю, потому что слышу это от тебя. А иначе я бы Толе в морду дал, крылья б поотрывал или в суд на него подал за халатность при исполнении служебных обязанностей. Однако, все ж таки странно у вас тут – не так, как я представлял…
– Да неужели? Может быть ты и не умер вовсе, все это снится или заболел, к примеру, температурка, бред?
– Ага. Действительно, все ли со мной в порядке? У меня точно глюки, поэтому здесь все так забавно. Может, в конце концов, проснусь в вытрезвителе? И чего это мерещится везде тот мир, будто я одной ногой еще там завяз?
– Все правильно. Только не одной ногой. Ты еще весь в утробе, вот-вот макушка головы показалась. Считай, что это твое затянувшееся перерождение. Так что и здесь все не сразу и не сходу – школа смерти, похожая на жизнь с прохождением всех периодов адаптации, роста и развития. Но сначала, разумеется, полная беспомощность и мокрые пеленки. Поверь, самое интересное впереди – это когда ты подрастешь.
В руках у Ли вдруг оказалась сигарета, она поднесла ее к губам, посмотрела на меня и кивнула на факел. Я снял с какого-то дубового столбика горящий факел и поднес к сигарете. В земной жизни так, пожалуй, можно ожог морды лица заработать, а тут – нет, будто от импортной зажигалки сигаретка задымилась.