Петя жил с матерью (мать действительно была Марией) и бабушкой в малонаселенной коммуналке, а соседями их были родственники – бездетная супружеская пара – брат покойного отца с женой, то есть его дядя. Дядя был не простым дядей, а золотым – он был чуть ли не капитаном дальнего плавания. Поэтому у Петеньки завелись кое-какие иностранные безделушки, и, что главное, он стал чуть ли не единственным в городе обладателем особых штанов, название коих еще далеко не всем было известно. Это только спустя несколько лет бум разрастется так, что для подавляющего большинства нестарого населения СССР слово джинсы станет волшебным и волнительным, как Жар-Птица или, лучше сказать, как Синяя Птица. А пока, то есть во второй половине шестидесятых, предполагалось, что название этим синим штанам то ли техасы, то ли ковбойские брюки, если не просто импортные рабочие штаны, но некоторые уже знали и правильное загадочное слово – джинсы. Возможно, Женя на Петю не обратила бы решительно никакого внимания, но голубой цвет его штанов сразил и ее чуть ли не наповал, а уж потом она увидела все остальное – печоринское. Так оба они подхватили известный этот вирус, который в этом ранимом возрасте легко проникает в сердечную мышцу, голову и прочие места. А надо было все же и о поступлении в вуз думать, чего требовали родители, да и сама Женька это понимала. Именно там, в аудитории и в кулуарах одного высшего учебного заведения, в котором устраивались подготовительные лекции для абитуриентов, и познакомились эти двое. Появившееся чувство закреплялось окружающей новизной, переменами и ощущением близости чего-то необычного, грандиозного, связанного с будущей студенческой жизнью, учебой. Все было не так, как в школе, которая надоела, хоть и грустно было перевернуть эту пройденную страницу. Нынче же предвкушались студенческие вечеринки, новые друзья, капустники, стройотряды, занятия в аудиториях, иные, чем в школе, преподаватели, раскованные и ироничные. Впрочем, странные, «с приветом», профессора и ученые-лекторы, первые знакомства с будущими однокурсниками, занятия в настоящих, похожих на цирк, аудиториях – все это уже началось на подготовительных летних курсах, молниеносно впитывалось, становилось своим, родным, смешалось и стало частью тех глобальных ощущений, которые, как ливень, опрокинулись на Петю и Женьку. Чистой любви, возможно, не бывает. Вечно ее сопровождают какие-то грустные песни и романтические стихи, под которые влюбляются, а еще весенние теплые дуновения или летнее яркое солнце, необычные ароматы иных городов и стран, к которым еще не привык, новые здания и улицы. Иной раз крепости чувствам добавляют какие-то препятствия и сложности, а кому-то голову дурят материи (в том числе джинсовые).