Скарлет ухмыльнулась и схватилась за решетки.
— Так-так-так, — произнесла она. — Как низко могут пасть великие. Из любовницы властелина богов ты превратилась в бессмертное варево, а затем — в пленницу Владык Преисподней. Бедолага…
Мнемозина резко открыла глаза и посмотрела на Скарлет, а затем вскочила и метнулась к дальней стене камеры.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она.
Страх, явно читавшийся в глазах богини, доставил Скарлет удовольствие даже большее, чем то, которое испытывал ее демон.
— Я пришла поздороваться с любимой тетушкой. И только.
Между почерневших губ Мнемозины появился розовый кончик языка.
— Уверена, что ты будешь умолять меня стереть твою память.
— Умолять? — Скарлет усмехнулась. — Нет.
Богиня вскинула подбородок. Очевидно, злость придала ей храбрости.
— Из этого все равно ничего хорошего не вышло бы. Ты должна благодарить меня, маленькая мерзавка, а не обвинять.
— Правда? — переспросила Скарлет, с издевкой приподнимая бровь и водя костяшками пальцев по решетке. — За что?
— Если бы ты не думала, будто твой ненаглядный Гидеон уже женился на тебе, у тебя не хватило бы смелости его искать. На протяжении многих лет ты следила за ним с безопасного расстояния, боясь привлечь к себе его внимание, ведь он мог с презрением тебя отвергнуть.
— А еще я на протяжении тысячелетий верила, будто была свидетелем убийства собственного сына. И за это я должна тебя благодарить? — Она схватилась за решетку и стала трясти ее с такой силой, что с потолка посыпалась грязь. — Этого я тебе точно больше никогда не позволю.
— Тогда убей меня, — заявила Мнемозина. — Давай.
Во взгляде, который Скарлет бросила на тетку, отразился каждый подлый поступок, совершенный Мнемозиной.
— Я уже говорила тебе, — произнесла она. — Я собираюсь поступить с тобой иначе.
Внезапно Скарлет поняла, что не станет убивать тетку сегодня, даже несмотря на то, что соблазн был велик. И дело было не в Гидеоне, а в том, что мерзавка не заслужила того, чтобы уйти в вечность без боли и страданий.
«Правда не из-за него? — спросила себя Скарлет и продолжила мысленно рассуждать: — Ладно, я не стану делать этого не потому, что Гидеон еще не отдал приказ о ее убийстве». Скарлет хотела стать ему такой же верной спутницей, как и его друг Торин, и думала, что, возможно, тогда будет с полным правом называться его женщиной. «Но хочу ли я доказывать, что заслуживаю его?» — спросила себя она.
Скарлет знала, что хочет этого, причем даже больше, чем отомстить тете. Она любила Гидеона настолько сильно, что от этого чувства ей порой становилось больно. Он не был ее мужем, но она любила его так, будто он уже стал им. Возможно, причиной тому были вымышленные воспоминания, а может, и нет. Так или иначе, ее сердце всегда и всецело принадлежало ему. «Если у нас есть шанс быть вместе, — думала она, — даже самый маленький…»