Гидеон не мог произнести ни единого слова правды, не обрекая себя на страшные муки. Сабин знал — все, что сказал его друг, — ложь. Следовательно, воину уже приходилось встречать гарпий, и он явно знал, на что они способны. Гарпии были порождением Люцифера, и им ничего не стоило прикончить даже такого смельчака, как он сам.
— Когда? — уточнил он.
Гидеон понял, что Сабин имеет в виду.
— Помнишь, когда я не был в плену?
Ах да. Когда-то Гидеону довелось провести три мучительных месяца в лапах охотников.
— Одна из них не разнесла весь лагерь еще до того, как прозвучал сигнал тревоги. Она никого не убила, и оставшиеся в живых охотники не провели несколько следующих дней, проклиная все их племя.
— Погоди. Гарпия? Нет, это вряд ли. Она не уродлива. — Эту глубокую мысль изрек Страйдер, любивший объяснять то, что и без того было очевидно. — Как она может быть гарпией?
— Всем известно, что мифы смертных часто не имеют ничего общего с реальностью. То, что в большинстве легенд говорится об отталкивающем облике гарпий, не значит, что они в самом деле уродливы. А теперь все вон. — Сабин отшвырнул оружие. — Я сам с ней разберусь.
Раздались протестующие выкрики.
— Со мной все будет хорошо.
По крайней мере, он на это надеялся.
«Ты ведь можешь пострадать…»
«О, заткнись».
— Она…
— Пойдет с нами, — сказал он, обрывая Мэддокса на полуслове. Он не мог оставить ее здесь. Она была слишком ценным оружием — оружием, которое могло быть использовано против него… или им самим. Да, подумал он, его глаза расширились. Да, конечно. — И мы оставим ее в живых.
— Черт, нет, — сказал Мэддокс. — Я не желаю, чтобы гарпия болталась рядом с Эшлин.
— Ты же видел, что она может…
Теперь уже Мэддокс прервал его:
— Вот именно, видел, именно поэтому и не хочу, чтобы она приближалась к моей беременной женщине. Гарпия останется здесь.
Вот еще одна причина держаться подальше от любви. Она смягчает сердца даже самых закаленных бойцов.
— Она ненавидит этих людей так же сильно, как и мы. Она может помочь нам.
Мэддокс был неумолим.
— Нет.
— Я буду отвечать за нее и позабочусь, чтобы она держала свои когти и клыки при себе.
По крайней мере, он надеялся на это.
— Ты хочешь ее, значит, она твоя, — сказал Страйдер, всегда занимавший его сторону. Славный парень. — Мэддокс согласится, ты ведь никогда не заставлял Эшлин ходить в город и подслушивать разговоры охотников, как бы тебе этого ни хотелось.
Прищурившись, Мэддокс скрипнул зубами.
— Мы должны усмирить ее.
— Нет. Я справлюсь с ней.
Сабину невыносима была мысль о том, что кто-то другой коснется Гвен. Он убеждал себя, что ее, вероятно, мучили, применяя самые устрашающие пытки, и поэтому она может броситься на любого, кто дотронется до нее, но…