Рун под его взглядом чувствовал себя стеклянным.
– Потому что с его именем связано несколько снимков, которые заинтересовали меня.
Андроидоподобный помолчал.
– Вы не договариваете.
“Гадство, – подумал Рун, закусив губу. – От него и вправду ничего не скроешь”.
– Ещё потому что я стал подозревать корпорацию в его убийстве.
– На каких основаниях?
– На основании своей паранойи, – бросил Этингер в отчаянии. – Такой ответ подойдёт?
Допросчик снова замер на несколько секунд.
– Вполне, – отозвался он наконец. – Иными словами, доказательств у вас не было. Но вы хотели восстановить справедливость, не так ли?
– Хотел.
– Поэтому и последовал взлом?
– Нет. Говорю же, Амина просто увлеклась…
– Это уже несущественно. Вы по-прежнему считаете, что Арджуна Крипалани убила корпорация?
Возникла пауза. Историк смотрел в искусственные глаза получеловека. Тот весь состоял из своего рентгеновского взгляда. Оглушительно тикали часы.
“Живым я отсюда не уйду”, – понял Рун, и эта мысль, как ни странно, придала ему храбрости.
– Да, – он вдруг охрип.
– Хотя никаких доказательств по-прежнему нет?
– Нет. Если не считать массу странных обстоятельств, связанных с его смертью.
Андроидоподобный несколько секунд о чём-то размышлял.
– Вам приходилось до взлома “Миллениума” заниматься промышленным шпионажем или экстремистской деятельностью?
– Какая разница? – Этингер нервно усмехнулся. – Разве ответ “нет” что-то изменит?
Он очень устал. Не только от допроса и сидения в статичной позе – вообще от всего. Похищение просто помогло Этингеру понять, что сил у него не осталось ни первых, ни последних. И что лучше бы всё это наконец закончилось.
– Отвечайте на вопрос.
– Не занимался. – Рун подумал немного и добавил: – Если, конечно, не называть экстремизмом попытки докопаться до исторической правды. Сдаётся мне, для ваших нанимателей это вполне аналогично экстремизму.
– Что вы имеете в виду? – шевельнул губами допросчик.
– Именно то, что я сказал, – сказал историк и опёрся на спинку стула. – Ни больше, ни меньше.
По неподвижному лицу андроидоподобного невозможно было прочесть ровным счётом ничего. Даже если бы треклятый недочеловек в этот момент мысленно выносил Руну смертный приговор, в лице его ничего бы не изменилось. Впрочем, историк так вымотался, что ему даже на это стало наплевать.
Этингеру всегда было интересно, что на самом деле произошло с людьми, которые по официальным данным пропали без вести. Теперь он апатично думал о том, что ему выпала исключительная возможность узнать об этом на собственном примере.
– Что вы знаете о человеке по имени Синклер? – спросил андроидоподобный после паузы.