– Человек? Постой, Энормис?
– Так он себя называет.
– Так и знал, что с ним не так что-то… Значит, мне никак не обойти судьбу?
– Любая попытка так или иначе приведёт к тому же результату. Сопротивление лишено смысла.
– И… мне нужно идти с ним.
– Этот вариант обладает наибольшей эффективностью.
– И умереть… Чёрт, да не верю я тебе!
– У всякого разума есть возможность отвергать Знание.
– … Как я умру?
«Как я умру?» – Кир задавал себе этот вопрос сотни раз до встречи с Оракулом. Каждый раз картины рисовались разные: падение в шахту, засада шушеры, укус какой-нибудь ядовитой твари Глубин, встреча с Тенью или, чем чёрт не шутит – старость? – но непредсказуемость будущего делала своё дело – он не думал об этом всерьёз. Теперь же будущее обрело формы, и завтрашний день улыбнулся гному оскаленным черепом, а дыхание смерти с тех пор преследовало копателя всюду, даже во сне. Смириться с этим не получалось. Он не хотел верить Оракулу, отрицал Знание в мыслях, но заронённое в его душу зерно дало ростки, и чем дальше, тем больше Кир убеждался в правоте Голема. Осознание неотвратимости конца само по себе сделало невозможным планирование будущего – все мечты, какие ещё оставались, постепенно исчезали. На их место пришла Цель – во что бы то ни стало сделать так, чтоб его смерть оказалась ненапрасной. Если бы не это, он бы давно сбежал от жуткого человека, по какой-то насмешке судьбы ставшего его другом.
Впрочем, винить Эна было не в чём – ведь он не знал того, что знал Киримор. Гнома беспокоило лишь, сможет ли тот дойти до конца. Поэтому он так боялся, что чародей сбрендил. Поэтому, когда они попали наконец на остров и увидели вулкан, копатель всё понял.
«Здесь, значит. Здесь это случится. А ничего у меня склеп… Большой».
Преследователи орали и стучали в дверь за его спиной. Кир смотрел вниз через окно, рукой прикрываясь от сияния Средоточия – бесстрастного камня, парящего в середине зала. Дверь за Энормисом только что закрылась, полуослепший Грогган, странно дёргавшийся на протяжении полуминуты, вдруг сорвался с места, начал колотить закрывшуюся створку, но та была слишком толстой даже для него.
«Они уйдут, – вдруг понял гном. – Теперь точно вырвутся. По-другому и быть не может».
Копатель огляделся: шесть мёртвых тел лежали в нелепых позах по разным углам комнаты. «Маловато для центра управления». Гном закрыл все двери кроме тех, по которым должен был выйти Энормис, так что, если кто-то и попадётся ему на пути, чародей справится.
«Большинство-то я увёл за собой…»
Гном сел, оторвал лоскут от рубахи, перевязал раненую ногу – один из солдат всё же достал его. Волнение и страх окончательно пропали. Несмотря на безвыходное положение дышалось легко и свободно.