— Но я действительно был сильно пьян.
Мелен застыла в какой-то странной позе прямо на пороге двери. В ее глазах снова читалась ненависть.
— Ладно, «дон Жуан», отсыпайся, чтобы потом не говорил, будто и сейчас пьяный и не отдаешь отчета в том, что говоришь. А я потом еще загляну.
Дверь хлопнула, и тут же погас свет, погрузив погреб в кромешную темноту. После недавних событий окружающая обстановка казалась очень зловещей, но заботило его другое. Мелен отсюда ушла разгневанной, и теперь в любой момент мог последовать приказ пустить его на удобрение местных виноградников. Тогда-то он, точно как в песне поется, «скоро станет молодым вином».
— «Что хотел, то и получил». — Карл вспомнил то, о чем думал, когда лежал в госпитале. — «Хорошие я связи наладил с местным Сопротивлением. Лучше и не придумаешь».
Тело потяжелело, и он почувствовал, как проваливается в небытие. Обычно человеку трудно ощутить грань между сном и явью, сейчас же все было иначе. Гипнотическая усталость, словно парализовав тело, не давала пошевелиться. Впрочем, ему и не особо хотелось, ведь за той гранью, что уже можно было ощутить, находилось спокойствие, тишина и, самое главное, избавление от жуткой головной боли, становившейся просто невыносимой.
* * *
Он сидел в раскладном кресле под старой яблоней, что росла на их дачном участке под Выборгом, и наблюдал за тем, что происходит на улице. Там соседский пацан, которому было не больше шести лет, сидя на корточках, колотил по трупу задавленной на дороге кошки. Судя по всему, бедное животное совсем недавно отдало богу душу, потому как из ран продолжала сочиться кровь, увеличивая бурое пятно на пыльной поверхности дороги. — «Интересно, а почему я не заметил, как это произошло? Ведь уже давно здесь сижу. Странно…».
Между тем, малыш с усердием дятла продолжал долбить по голове мертвой твари, превращая ее содержимое в алое месиво. Наконец не выдержав, Андрей окликнул его, решив остановить это кровавое безумие.
— Что ты делаешь?
— Орехи колю, — малыш, довольно улыбнувшись, поднял вверх окровавленную палку. — На, попробуй. Они вкусные…
Запустив руку в раскуроченое чрево, он извлек кусок печени.
— Нет, спасибо, — поспешил отказаться Андрей.
— Ну и зря.
Малыш еще раз кивнул, угощая «деликатесом», после чего отправил содержимое руки себе в рот. К горлу подкатил ком. Андрей отвернулся в сторону, чтобы его не стошнило, и, к своему удивлению, вместо привычного пруда за оградой увидел открывшуюся панораму Лиговского проспекта. Ошибки быть не могло.
— «Вон и Мос-бан виднеется вдали».