— Послушай, — Шарлин придвинулась еще ближе и зашептала. — К важным персонам я не могу подступиться, торчу тут внизу с пьяной швалью. Ты можешь оказать мне большую услугу Если он появится сегодня вечером, передай ему вот это Прошу тебя. — Она сунула в руку Бобби магнитофонную кассету, глядя на него с мольбой.
Это был счастливый шанс, ему надо было просто сказать „Хорошо. Будь со мной поласковей, и я передам ему твою пленку“. Именно так — спокойно и расчетливо — поступил бы Рокет. Но вместо этого Бобби лишь слабо выдавил из себя.
— Хорошо.
— Спасибо, милый. — Шарлин приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. — Ты славный парень.
И ушла. Он упустил свой шанс. Проклятье!
Тут появился сияющий Рокет.
— Похоже, нам и сегодня повезло! Чудненько, чудненько! Ведь Сеймур не пришел на работу, а?
В глубине души Бобби желал, чтобы Сеймур пришел. Прислуживать крупным шишкам было чертовски трудно. Бардак, который располагался внизу, ему нравился больше, да и наркотиками торговать ему не хотелось, хотя, надо признаться, деньги ему не помешали бы. В конце концов, он ведь продает наркотики не подросткам на улице. Рокет говорил, что у этих людей полно денег, и никто не вынуждает их покупать.
— Сегодня ты опять работаешь наверху, Бобби, — объявил подошедший сзади Николс Клайн, что заставило Рокета ретироваться с виноватым видом. — Вчера все прошло нормально, жалоб не было.
— А что с Сеймуром?
— Насчет Сеймура не беспокойся. Делай свое дело и помалкивай.
— Вот именно, — воскликнул вновь появившийся после ухода Николса Рокет. — Делай свое дело и опорожняй их карманы. — Рокет истерически хихикнул.
Еще один сумасшедший вечер. Бобби продавал посетителям все, что они требовали, и очень скоро убедился, что для богатых и знаменитых деньги не имеют значения. Похоже, им даже нравилось швыряться ими.
После закрытия Бобби попытался отыскать Рокета, чтобы отдать ему его долю, но официанта нигде не было, а Бобби очень торопился и ушел домой. Маркус Ситроен в этот вечер не появился, и пленка Шарлин так и осталась у него. Бобби не терпелось ее послушать.
Дома Бобби поставил пленку на портативный магнитофон — сувенир из Нашвилла — и ужаснулся, как скверно звучал ее голос. У Шарлин был тоненький и слабенький голосок, а из-за грохота сопровождающего ансамбля ее вообще было еле слышно.
Значит… Шарлин хотела стать певицей. Что ж, по крайней мере, у них было хоть что-то общее — музыка, и, слушая пленку, Бобби понимал, что может научить ее петь гораздо лучше.
С этой счастливой мыслью он заснул, а проснулся только через несколько часов от ужасных болей в животе.