— Но как же Велк? — спросила Мора.
— Не знаю, — признался он. — С ним я просто не хотел бы больше иметь никакого дела.
К нему сразу повернулось несколько раздраженных и взволнованных лиц.
— Ну, от того, что ты не хочешь иметь с ним дела, он никуда не денется, — сказала Мора.
— Я же не говорю, что это возможно, — ответил Ганси, не отрывая глаз от лубка на руке. — Я лишь сказал, что мне так хотелось бы.
Ответ был наивным, и он сам отлично понимал это.
— Я вернусь в Кейбсуотер, — продолжил Ганси. — Он отобрал мою тетрадь, но я не позволю ему добраться еще и до Глендура. И я обязательно исправлю положение Ноа. Как-нибудь, но исправлю.
Блю взглянула на мать, которая так и стояла, скрестив руки на груди. И сказала:
— Я помогу тебе.
— Фишка дальше не идет! — голосом крупье объявил Ронан, вытягивая рычаг ручного тормоза. — Дом! Сраный дом![13]
В темноте сдвоенный трейлер семейства Парришей выглядел жутковатым серым ящиком, в котором светились два окна. В кухонном окне отодвинулась занавеска, там появилась голова — чтобы взглянуть на «BMW». Они с Адамом приехали вдвоем; Ганси приехал на «Камаро» из больницы на Фокс-вей, так что ему пришлось отогнать машину в «Монмут». Поездка получилась вполне приятной. Адам и Ронан были слишком ошарашены событиями дня, так что у них не было ни настроения, ни желания затевать привычную перепалку.
Адам перегнулся через спинку и взял с заднего сиденья свою сумку на длинной ручке, единственный подарок, который он согласился принять от Ганси, да и то лишь потому, что она была ему в общем-то не нужна.
— Спасибо, что подвез.
В окне, рядом с первым, появился еще один силуэт — видимо, отцовский. У Адама вдруг заныло в животе. Он покрепче сжал в кулаке лямку сумки, но не стал открывать дверь.
— Старина, не хочешь, не выходи, — сказал Ронан.
Адам на это ничего не ответил: какой смысл. Вместо этого он спросил:
— Разве у тебя на сегодня нет домашних заданий?
Но Ронан, будучи непревзойденным мастером всяческих шпилек, сам оставался невосприимчивым к ним.
— Да, Парриш. Надеюсь, что есть.
И все же Адам не выходил из машины. Отцовский силуэт двигался как-то слишком резко, и ему не нравилось это возбуждение. Но отсиживаться в машине было бы неразумно — тем более в этой машине, неоспоримо связанной с Эглайонби. Это восприняли бы как похвальбу своими друзьями.
— Как ты думаешь, Велка успеют арестовать до начала завтрашних уроков? — спросил Ронан. — Если бы успели, то можно было бы не делать задание по латыни.
— Я думаю, — ответил Адам, — что если он заявится в школу, то о домашних заданиях вспомнит в последнюю очередь.