- У меня здесь много дел. Я сейчас уйду. А вернусь вечером. Или лучше я встречу тебя у института. И тогда мы пойдем вместе. Хорошо?
Я кивнул.
- Никсу я возьму с собой. Мы побродим по лесу. А вечером ты покажешь мне город.
Не хотелось мне ее отпускать.
- Это очень нужно?
- Очень, очень.
Никса нетерпеливо взвизгнула, почувствовала, что ее поведут в лес.
Девушка высвободила руку и провела ею по моей щеке. Щека горела.
- У нас с тобой все будет хорошо, - сказала она.
- Это навсегда? - спросил я и понял, что спрашивать было нельзя.
Она засмеялась, замотала головой из стороны в сторону. А я так и не мог рассмотреть, какого цвета у нее волосы. А смех ее болью застрял в сердце.
- Так мы пойдем?
Никса уже вся была - нетерпение! Ах ты, собака! Ведь я твой хозяин.
Солнце рвалось через открытое окно и балконную дверь, с улицы доносились запахи молодой листвы.
Я вышел на балкон и не услышал даже, как хлопнула дверь, а увидел их уже внизу. Никса шла без поводка, рядом. Это тоже было странно. И еще… Березки-то перед домом уже распустились и зеленели вовсю. И там, где шли они, деревья тоже распустились, а что делалось дальше, я не мог рассмотреть.
Я сварил суп из брикета, выпил холодного вчерашнего молока, переоделся. Я как бы принял окончательно переход от зимы к весне.
В институте я закончил генераторный датчик для измерения переменных электрических полей, положил на свой рабочий стол два метровых листа меди с зазором между ними в несколько сантиметров, создав тем самым конденсатор, и начал градуировать свой датчик. Я гонял его на разных частотах и при разных напряженностях поля, составил градуировочную таблицу, а потом вычертил график.
Шеф смотрел на меня несколько оторопело: такого темпа в работе я ему еще не показывал. Из студенческих девятиэтажек доносилась музыка. А у меня в голове и без того была музыка, трепетная и неожиданная.
- Странно, - сказал шеф, - во дворе института еще ни один листочек не распустился.
- Так ведь только первый день тепло, - возразил ему кто-то.
- Да, первый. Однако вот на Красноармейской, на западной ее стороне, уже все тополя распустились?
- Почему только на западной?
- Потому, что на западную сторону солнце светит с утра, а на восточную - после обеда. К вечеру распустятся.
- Место там открытое, что для той, что для другой стороны.
Да, я заметил, когда шел с обеда, что тополя выпустили листья. А на другую сторону и не взглянул, в голову такое не пришло. Постойте… По этой стороне улицы шла она с моей собакой. Здесь был самый короткий путь в лес. И шеф и я проходили здесь после обеда. Я мало что заметил, а вот шеф - многое. Ну, на то он и шеф, чтобы все замечать и знать. Я немного успокоился.