Ну, а пример миледи с моей сестрой совершенно неуместен. Ивануэль, вышедшая замуж за орка, такая же полукровка. А полукровок хотят убить! Причем, только за то, что в нас течет не только эльфийская, но и орочья или, как во мне и Ивануэли, иномирская кровь.
На этом я закончила свою не по-эльфийски пламенную, эмоциональную речь, и спустившись с помоста. Села рядом с Миланиэль, надеясь, что кто-нибудь еще выйдет и скажет что-нибудь конструктивное. Но мои ожидания оказались напрасными, все потихоньку стали расходиться.
— Не огорчайся, детка. Вот вернется Эдмунизэль, и он так просто это дело не оставит. Проведет расследование, найдет виновных. Вместе с Советом Старейшин, назначит им суровое наказание, чтобы другим неповадно было. И с Королевой серьезно поговорит, убедив ее пересмотреть свои позиции, — попыталась успокоить меня Миланиэль, когда мы направились к выходу их Королевского Парка.
Но ее слова мало утешили меня. Зажав свои большие пальцы рук в кулаках, я все больше беспокоилась о том, что же такое происходит вокруг. Пугали слова произнесенные Королевой.
Почувствовав на себе внимательный взгляд откуда-то сзади, я оглянулась и увидев, кто так пристально меня разглядывает, быстро сказала:
— Миланиэль, спасибо тебе за поддержку. Ты иди одна, мне надо тут задержаться.
Простившись с ней, сделала несколько шагов в сторону, так нужного мне, эльфа. Он, поняв, что я двигаюсь к нему, пошел мне навстречу.
— Здравствуй, лорд. Меня зовут Алинаэль Асмерон, — сказала я вежливо, как требует традиция знакомства, хоть он и слышал мое имя, когда я произносила его, стоя на помосте. Внимательно посмотрела ему в глаза, что бы понять, сколько же ему лет. Яркость и чистота их цвета помогает безошибочно определить возраст эльфа. Этот эльф взрослый, около трехсот лет.
— Здравствуй, леди. Мое имя Орестонэль Лангос, — ответил он, тоже внимательно меня разглядывая. — Я видел тебя сегодня на финальных боях. Хотя никогда не видел раньше. Тебе интересны бои?
Вспомнив недавно увиденное, я невольно зажмурила глаза, стараясь отогнать свои впечатления.
— Нет. Я пришла туда с другой целью, — ответила я и, не скрывая удивления, спросила, — а ты, на арене, еще и зрителей успеваешь разглядеть?
— Я разглядел только тебя. Тебя трудно не заметить, — сухо ответил он.
Я оставила это высказывание без комментариев, не поняв, это комплимент, или, наоборот, в свете событий сегодняшнего дня, стремление подчеркнуть особенности моей нечистокровной внешности. Но колебаться не стала, решив не отступать от задуманного.
— Орестонэль, я хотела после соревнований поговорить с тобой, но меня к тебе не пустили. Ты можешь сейчас уделить мне время?