Дойдя до небольшого домика, мы постучались в калитку. Вышла средних лет блондинка с утомленным и озабоченным лицом. Видно, она вышла из кухни, не успев снять передника. «Доктор» любезно поздоровался и представил меня. Она беспокойно посмотрела на меня и, видимо, не найдя ничего подозрительного в моем виде, предложила войти.
– Посидите в комнате, я сейчас, – сказала она, направляясь на кухню. Через минутку она вернулась к нам уже без передника и села.
Торг наш был очень короткий. Она вытащила из-за стенного зеркала кусок опиума и порошок сантонина и передала нам как образец товара. Мы попробовали товар, нашли его подходящим и быстро пришли к соглашению в цене.
– Извиняюсь, мадам, я не знал, что мне сегодня придется купить такую большую партию товара, и не взял с собой достаточно денег. Если вам не трудно, я бы предложил вам пойти на мою квартиру, где вручу вам деньги, – предложил я.
– Хорошо, я только оденусь, – согласилась она и ушла в другую комнату.
– Итак, «Доктор», когда мы выйдем из дома, вы позовете нас под благовидным предлогом. Ее же я возьму в ГПУ, – прошептал я своему осведомителю. – Вечером идете на конспиративную квартиру, я вам принесу деньги за работу.
– Спасибо, – ответил он. – Кстати, у меня есть одно дельце. Может быть, к вечеру я сумею кое-что выяснить и передать вам.
Мы шли по улице с женщиной одни. Несмотря на жару, она оделась в темное осеннее пальто, в котором ей, очевидно, жарко. Я вел ее по направлению к ГПУ.
– Слушайте, гражданин, далеко еще до вашей квартиры? – спросила она после десятиминутной ходьбы.
– Нет, осталось всего два квартала, – успокаивающе ответил я. Мы завернули за угол, и вдали показалось огромное четырехэтажное здание ГПУ.
– Ах, я что-то неважно себя чувствую, очень жарко, – беспокойно сказала моя спутница, распахивая пальто.
Мы все ближе подходили к комендатуре ГПУ.
– Ах, слушайте, – опять сказала она, – где же ваша квартира? Я что-то беспокоюсь, мне страшно почему-то.
Женщина, видимо, чувствовала что-то неладное.
– Чего вы боитесь, мадам, – успокаивал я ее. – Вот сейчас мы придем ко мне, получите деньги, и все будет кончено. Осталось несколько шагов до комендатуры.
– Ох! Я больше не могу идти. Я не хочу идти дальше. Мне страшно. Слушайте, это же ГПУ! – выговорила уже, чуть не плача. В глазах ее виден испуг и ужас.
– Не бойтесь! Разрешите вас поддержать! – я взял под руку и повел в комендатуру ГПУ. Она покорно шла.
Длинная комната. Стоят три стола, обнесенных деревянным барьером от посетителей. За первым столом сидит дежурный комендант. Темно-синяя фуражка с красным околышем, защитного цвета гимнастерка, револьвер на ремне через плечо. Темные жандармские брюки в сапогах. У дверей стоит красноармеец с винтовкой.