Он нежно поглаживал ее бедра под ночной рубашкой, не в силах бороться с мощным чувственным влечением, которое притягивало его к этой женщине, к ее телу, сердцу и душе.
Рука Рамона скользнула ниже. Нена непроизвольно вскрикнула от наслаждения и вновь пережила чудесное мгновение, которое испытала несколько дней назад. Рамон перевернул ее на спину.
У нее перехватило дыхание, когда она увидела неуемную страсть в его глазах. Нена почувствовала, как Рамон срывает с нее ночную рубашку. Она слилась с ним в ритмичном, интуитивном движении, словно в танце, каждое па которого было известно им обоим. Рамон крепко держал Нену за тонкую талию, врастая в глубь ее чрева все дальше и дальше, как будто решив изгнать печаль, смерть и страдания предыдущих часов и выплеснуть животворящие соки, чтобы зародить новую жизнь. И вновь могучая стремнина вознесла их на самый гребень волны и, оглушив и ослепив, обрушила слившиеся в объятии тела на смятые простыни, погрузив в добрый, покойный сон.
— Я думаю, нам следует возвратиться в Буэнос-Айрес, — спустя несколько дней сказал Рамон.
— А я думаю, это неудачная мысль, — возразила Нена, внезапно вспомнив о женщине, которую Рамон, судя по его словам, обожает. Она, несомненно, в Буэнос-Айресе и ждет его. Возможно, с горечью подумала Нена, поэтому он так торопится уехать туда.
Эта унизительная мысль вызвала у нее воспоминания о физической близости, которая была между ними в последние дни. Рамон остался в ее постели, настояв на том, что они должны спать вместе, и Нене, взволнованной событиями, которые происходили вокруг нее, и — несмотря на нежелание признаться в этом — ощущением покоя и защищенности, которая наполняла ее, когда Рамон был рядом с ней, пришлось уступить.
Теперь, столкнувшись с неумолимой правдой, она опустила глаза.
— Почему ты не можешь поехать в Буэнос-Айрес без меня, Рамон? Мне там нечего делать. К тому же мне нужно покончить здесь со множеством дел — повидаться с некоторыми людьми, позаботиться о делах дедушки. Во время похорон мне не удалось поговорить кое с кем из его друзей, и я должна написать благодарственные письма и…
— Нена, ты прекрасно понимаешь, что это нелепо. Вчера мы встречались с поверенными твоего деда. И тебе известно, что теперь я представляю интересы семьи Карвахаль. Что касается благодарственных писем… у нас в Буэнос-Айресе есть прекрасная почтовая бумага.
— Все равно я не понимаю, почему мы. должны ехать туда, — упрямо сказала Нена. Возвращение в Аргентину омрачалось для нее мыслью о том, что там Рамона ожидает неизбежная встреча с Луисой, воспрепятствовать которой она при всем желании не может.