— Если бы! На свете все глупости повторились миллион раз. Послушай меня: ты должна устроить день рождения и пригласить его. Как товарища по работе.
— Но мой день рождения осенью.
— Тем более. Столько ждать ты не можешь. Ты должна устроить его сейчас. Пригласи Костина и еще двух своих приятельниц. Ты здесь человек новый, ничего удивительного, что друзей у тебя нет. Ты будешь волноваться, это волнение спишется на приятельниц, которые опаздывают, потом вы выпьете вина и поймете, что никто вам не нужен. И ты сможешь даже потом признаться, что твой день рождения осенью.
Для Анечки это был слишком сложный сценарий. Она запротестовала:
— Толкаешь меня на шантаж.
Зинаида устала от ее школьных претензий.
— Это жизнь, деточка. Не хочешь понять, так запомни: трезвый мужчина в подобных ситуациях ни на что не годен.
Анечка, поставившая сама себя перед необходимостью действовать, уверовавшая, что все пути назад отрезаны, побрела к телефону-автомату. Звонить из дома, где на нее глядели бы знакомые вещи, где ее унижение, а может, и позор остались бы связанными с комнатой Зинаиды, она не могла. Она позвонит с улицы, там же, на улице, развеет свою печаль, пойдет, как Кабирия, упрекая весь мир своей улыбкой. Анечка тоже этой улыбкой скажет людям: не надо меня жалеть, я жива.
Она так приготовилась к своему провалу, что не заметила, как пережила еще до того, как сняла телефонную трубку, и робость и стыд. Голос звучал уверенно, только в сердце стучало беспокойство: скорей, скорей, что будет, то будет.
— Арнольд Викторович, это Залесская.
— Здравствуйте, Анна Антоновна, слушаю вас.
— Арнольд Викторович, мне необходимо вас увидеть.
— Что ж… Вы не могли бы подойти ко мне? Вы откуда звоните?
— Это не имеет значения. Говорите адрес.
Он продиктовал ей адрес, который она знала, как год своего рождения.
— Только, Анна Антоновна, хочу предупредить: у меня такой кавардак…
— Господи, при чем здесь кавардак?..
Она повесила трубку, сердце переполнилось отвагой: «Кавардак, кавардак, если бы вы знали, Нолик, какой еще ожидает вас кавардак». Телефон-автомат находился у входа в гастроном. Анечка вошла в магазин, приблизилась к винному отделу и сразу выделила в рядах винных бутылок самую нарядную — зеленого стекла, с длинным горлышком, с виноградной кистью на этикетке.
— Это чье вино? — спросила у продавщицы.
— Теперь будет ваше, — улыбнулась та, — а вообще молдавское.
Дверь была приоткрыта, и Анечка растерялась. Позвонить или войти в прихожую и оттуда крикнуть: «Добрый день, что это у вас дверь открыта?» Она все-таки надавила кнопку звонка.