— Я хочу! — кричит Маша, и глаза ее наполняются слезами. — У меня не портится характер. Я хочу в цирк с Юрой!
— Только без истерики! — Бабушка очень недовольна ею. — Хорошие девочки говорят спасибо, когда их приглашают в цирк.
— Спасибо, — говорит Маша. Она хотела сказать: «Спасибо, Юра», — но бабушка может еще больше рассердиться за то, что спасибо только Юре.
Вечером в гости приходят Полонские. Бабушка Полонская, Ермолай и Галя. Они приносят торт и три красные гвоздики. Бабушка режет торт на равные треугольные дольки и выкладывает их на две тарелки. Одну тарелку несет на кухню, где Маша, Галя и Ермолай будут пить чай.
— Моя бабушка принесла твоей бабушке за меня деньги, — говорит Ермолай, когда они пьют чай за высоким белым столом, — и еще торт и цветы за пять рублей.
— При нем ничего нельзя говорить, — всплескивает руками Галя, — он все ляпает.
Маша, счастливая, что Ермолай ляпает, поддакивает:
— Он развивается одним боком. Он в школе будет плохо учиться.
— Кто это тебе сказал? — Галя подозрительно смотрит на Машу.
О том, что Ермолай развивается одним боком, говорила бабушка кому-то по телефону. Но Маша не Ермолай, который ляпает. Она загадочно улыбается и переводит разговор на другое.
— А я в цирк пойду.
Ермолай замирает с куском торта во рту и смотрит немигающими требовательными глазами на сестру.
— Мы тоже пойдем, — говорит ему Галя, — как только мама освободится от квартального отчета, мы на следующий день пойдем в цирк. У нас в семье такой закон — если кто-то очень занят, все ему помогают. У нас в семье нельзя, чтобы один работал, а другой бездельничал и развлекался.
— А у нас в семье, — сказала Маша, — я и Юра пойдем в цирк, а бабушка не пойдет.
Ермолай доедает уже третий кусок, Галя отодвигает от него тарелку.
— Юра не из вашей семьи, — говорит Ермолай, — он не считается.
— Юра считается, — возражает Маша, — он всегда приходит. Он считается.
— А твоя мать никогда не приедет, — после паузы сообщает Ермолай.
И тут же Галя бьет его по толстой, с короткими пальцами руке, которая тянулась к тарелке за четвертым куском торта.
— Не слушай его, Машенька. Мама обязательно приедет. Как же она может не приехать?
— Она уже приезжала, — Машины глаза широко раскрыты, в них обида и изумление коварством Ермолая, — она письмо прислала, что еще приедет.
— Письмо прислала, а сама не приедет! — Ермолай мстит Маше за однобокое развитие, за то, что Галя не дает ему торта. — А бабушка твоя — раз и умрет, а тебя заберут в приемник.
— Стань в угол, — шипит Галя, стаскивает его со стула и старается запихнуть в узкий проход между мойкой и газовой плитой. — Стой и молчи, а то получишь у меня.