Линнувиэль до скрипа сжал челюсти, ощущая себя почти на грани, излишне резко подхватил дорожный мешок и, проверив оружие, первым направился в сторону далекой наружной стены, не слишком заботясь о том, следуют ли за ним остальные. Он уже понял: со Стражами лучше вести себя так, будто не замечаешь откровенного пренебрежения собственной персоной. Будто не слышишь издевку в нечеловечески спокойном голосе. И не придаешь большого значения насмешкам, потому что, судя по всему, их будет еще ох, как много, а у него нет права на ошибку. Как нет никакой возможности не справиться с этим делом и вернуться домой без молодого лорда: приказы Владыки невозможно не исполнить. Проще удавиться или отправиться на поиски голодной хмеры, умоляя ее о милости, поскольку гнев наследников Изиара мог быть поистине ужасным. И, кажется, это хорошо понимал даже Аззар, потому что не стал рычать, как собирался всего секунду назад, а, резко отбросив поводья, направился прочь, пряча злобно горящие глаза и изо всех сил сдерживая рвущиеся наружу проклятия.
Торк! Всего пять минут общения со смертными, и их уже хотелось медленно изжарить заживо!! Удавить со вкусом своими же руками! Перебить, как перепелок! Разорвать на части… так, спокойно, спокойно… придется обождать с местью… по крайней мере пока не найдем того, за кем приехали. Сначала дело, а уж потом остальное…
Линнувиэль хищно улыбнулся и неожиданно успокоился.
Эльфы в угрюмом молчании миновали череду длинных амбаров, краем глаза подметили внушительных размеров конюшни, сеновалы, одинокую дверку в кузницу, что была высечена прямо в громадной скалы. Затем одинаковым движением раздули ноздри, почуяв запахи готовящейся стряпни. Задумчиво оглядели череду разноуровневых колонн и каменных стенок, установленных в самых невообразимых местах в хаотичном порядке. Озадаченно потоптались перед невероятно узким проходом в дальнюю часть Заставы, но затем с ворчанием все же протиснулись. Правда, по пути изрядно попачкали дорогие плащи, едва не оставили на острых каменных гранях куски рукавов, задержали дыхание, чтобы вписаться в проклятую щель, втянули животы и призвали на помощь весь арсенал ловкости, которой так славился их народ. Но все равно едва справились и на мгновение ощутили себя безобразными, раздувшимися от обжорства, неповоротливыми бегемотами.
— Они ненормальные, — с отвращением буркнул Корвин, остервенело отряхивая полу запыленного плаща. — Нельзя было сделать обычный проход, чтобы не протискиваться каждый раз земляным червем?!
Маликон неопределенно пожал плечами.