Линнувиэль опасливо покосился на хищно прищурившегося лорда, который настойчиво выглядывал среди сородичей вредную нахалку, собираясь в глаза все высказать по поводу дурацкой идеи «сватовства». Хулиганка! Нашла, чем шутить!
— Ох-хо-хо, вот же напасть какая… — совсем погрустнела Гончая. — Леди, постарайтесь его не трогать руками — эльф дикий, неприрученный. Может укусить. Но зато у него есть одно неоспоримое достоинство, ради которого стоит терпеть эти крохотные недостатки.
— Неужели? — невольно заинтересовалась эльфийка, а Перворожденные непроизвольно навострили уши, гадая, как далеко все это зайдет, и сколько оплеух огребет потом дрянной сорванец. Хотя, если честно, их тоже начало пробирать.
— Да. Надо признать, он умеет довести до исступления, если захочет…
— МАЛЫШ!!!
Правильно расценив этот предупреждающий рык, Белка, не выдержав, все-таки сдавленно расхохоталась.
— Нет, не могу больше! Простите, милая леди, но я действительно на грани: сейчас лопну от смеха. Говорю же: умеет, когда надо!
— Ну-ка, иди сюда! Немедленно!!
— Не, — всхлипнула она одновременно со Шранком. — Не могу, честно. Я еще пожить хочу. Так что, с твоего позволения, я малость обожду.
— Вот попадись мне только! — пригрозил Таррэн, сверкая сквозь черную шевелюру кончиками алых ушей. — И не думай, что я забуду! Между прочим, полынья была нормальная, а падал туда не я, а этот ржущий, как конь, гад! Шранк, перестань скалиться, паразит!! Это был ты, Воевода Торков!!! А меня даже не было в тот день на Заставе!!
— Конечно, не было, — все еще смеясь, призналась Белка. — Но с твоим участием эта история стала смотреться гораздо выигрышнее. Правда, Шранк?
Воевода утер слезящиеся глаза и активно закивал, стараясь не гоготать во все горло. Нет, он, конечно, знал манеру Белика хохмить и ехидничать, но чтобы ТАК…
— Безусловно.
— Вот видишь. Даже ушастые развеселились, хотя и сдерживаются изо всех сил. Скоро пар из ушей повалит. А значит, я свое дело сделал: все довольны, всем хорошо, все счастливы.
— Я недоволен, — буркнул Таррэн, остывая так же неожиданно, как и вспыхнул. — Ехидна! А задницу я тебе все-таки надеру. Позже. Когда ты потеряешь бдительность и вернешься.
Белка осторожно выглянула из-за чьего-то плеча и оценивающе взглянула на его лицо: рассерженное немного, полное досады на себя, что так нелепо попался на провокацию, со слегка красноватыми глазами, что стремительно возвращали себе изумрудную чистоту. Кажись, пронесло? Она уже без опаски выбралась наружу. Хитро подмигнула Шранку, у которого от тщетных усилий не хохотать в голос физиономия приобрела сочный сливовый оттенок. Весело переглянулась со смущенной подобной подставой эльфийкой. И, наконец, осторожно заглянула в глаза благоверного.