Харольд полминуты размышлял над сказанным мною и в итоге произнес:
— Твои слова похожи на правду. А ты не задумывалась, почему среди нас нет женщин?
Я смутилась. Мне эта мысль однажды приходила в голову, но как-то неудобно было спрашивать.
— Ну и почему же? — серьезно взглянула ему в глаза.
— Нас создавали воинами, предназначение которых — воевать, а не думать о семье, — с грустью ответил он. — Лишенные женщин, мы способны испытывать дружеские чувства, можем оценить красоту во всех ее проявлениях, но любовь нам недоступна.
Я собственноручно этого чародея придушила бы, не будь он уже давно мертв.
— Среди нас нет женщин, — повторил он, — может, поэтому ты и не грог.
Я понимала его логику, но чувствовала себя ребенком, у которого забрали конфетку. Вот я уже ее развернула в предвкушении, положила в рот и только решила насладиться сладостью, как она — раз, и исчезла.
— И кем я стала? — задала риторический вопрос.
— Мы это обязательно узнаем, — успокоил меня Влад. — Не забывай, у нас бездна времени.
— Но Мислав нам сейчас здесь совсем не нужен! — вернулась я к «нашим баранам».
— Ты считаешь, что надо ему отказать? — спросил Влад.
— Обязательно! — подтвердила я. — Если не сделаем этого, он будет считать наши земли своими охотничьими угодьями и приезжать, когда ему заблагорассудится.
Владислав задумался.
— Это его оскорбит, — сказал он.
— Мы и должны его оскорбить. Не нравится — пусть идет войной! Столько времени в лес ни кто носа не совал, а тут вдруг вспомнили. У него с пограничными землями неразбериха. Ссориться с нами ему не с руки, а если полезет — ответим так, чтобы впредь неповадно было!
— Ты настоящая тигрица, — с любовью сказал Влад.
«Вот подлиза!» — подумала я и расплылась в улыбке.
— Напиши ему, что мы сожалеем, но не можем его принять. Твоя жена затеяла переделку всего замка, и у нас ремонт полным ходом. Мы не можем позволить себе поселить его княжеское величие в конюшне, — фантазировала я.
Влад с Харольдом расхохотались.
— Ты понимаешь, почему я ее люблю? — отсмеявшись, спросил мой муж у друга.
— Я и сам ее люблю, как дочь, — усмехнулся тот.
— Хватит! — отмахнулась я.
— И как долго будет длиться наш ремонт? — с улыбкой спросил Владислав.
— У тебя придирчивая жена, мы будем долго все перестраивать и переделывать. Пригласим его на рождение нашего третьего ребенка, — подмигнула ему я и была вознаграждена бархатным сиянием его глаз. — Мы обязательно сообщим Миславу, когда будем готовы к приемам. Не хочу видеть в наших землях ни его самого, ни блестящий двор. Это наш лес, пусть ждет приглашения.