Я, под свою ответственность, лично сняла с доски объявлений и плакат «РАЗЫСКИВАЕТСЯ», и карту леса.
– Спасибо, – сказала Кэти. – Неправильно, наверное, их убирать; но у нас ведь предрожденчик, а тут такое…
Она тряхнула головой. Волосы у нее были, как и у Лоры, длинные, тонкие, белокурые, но Кэти утяжелила их каким-то гелем, да еще и начес сделала. Успела дважды развестись, однако посверкивала колечком на безымянном пальце.
– Поздравляю, – сказала я, кивнув на кольцо.
– Третий раз – алмаз, – пропела Кэти. – А у тебя как в личном плане? Говорят, обручилась с красавчиком-адвокатом из Филадельфии?
Взгляд Кэти упал на мой неокольцованный палец; задержался, обжигая.
– Так и есть. А кольцо в чистку отдала.
– Понадобится совет бывалой невесты – сама знаешь, к кому обращаться.
Она засмеялась как бы про себя.
– Спасибо, Кэти, учту.
Через час уже казалось, что в цокольном этаже готовится презентация нового сорта сахарной ваты. Начали собираться гости.
– А стол для подарков! – воскликнула Кэти. – Мы и забыли!
На столе в углу, среди леденцов в розовых и зеленых бумажках, она расположила несколько пестрых коробок.
– Мой подарок остался в комнате отдыха, – сказала я.
Комната отдыха располагалась за кухней, возле уборных; беря пакет с подарком, я услышала, как в туалете спускают воду. Закрыла глаза. Сунула руку в пакет – напоследок пощупать, сохранить в памяти на уровне осязания.
Я ходила в специализированный магазин, в «Бейбиз «Р» Ас», искала «тот самый подарок». Была потрясена размерами торговой площади. Ряды за рядами, бутики за бутиками – целая индустрия для стимуляции производства и ращения маленьких человечков. Я растерялась; вдобавок я представления не имела ни о том, что нужно Дэниелу с Лорой, ни об их личных вкусах. Подошла к стойке узнать, какие вещи они заказывали; выяснилось, что от них заказ не поступал. Тогда я купила комплектик – крохотное розовое хлопчатобумажное платьице, крохотную панамку, тоже розовую, и такие же носочки. А потом догадалась спросить на работе одну учительницу, какой из подарков ей больше всего пригодился.
– Молокоотсос, – честно сказала она. – Главное, одежду не покупайте.
В тот же вечер, пакуя вещи для хранения на складе, я открыла шкатулку, взятую из дому. Оставшуюся от мамы. Время от времени я перебирала мамины украшения, но никогда не носила. И все-таки взяла их с собой в Филадельфию. Я держала шкатулку в сером пластиковом контейнере – не дай бог повредить, поцарапать; а еще я боялась, что в мою нелепую квартиру заберутся воры и похитят мамину память.