— Готовы? — спросил вампир, когда я дополнительно закрепила маску шпильками в волосах, присобранных на затылке.
— Да, покажите, пожалуйста, дорогу.
Когда вышли из комнаты, Грегерсон предложил опереться на его локоть. Всего пару дней назад я чуть не умерла от страха, когда он оказался за спиной, теперь же шла спокойно рядом. Как резко иногда меняются обстоятельства и взгляды.
Полукруглая сцена находилась в большом зале, заставленном столиками, креслами и диванчиками, и просматривалась хорошо с любого места. Мы прошли сразу за кулисы, откуда я смогла увидеть часть зрителей.
В полумраке зала единственным источником света служили небольшие алые маглампы, стоящие в центре каждого стола. Но, несмотря на это, я сразу увидела принца Валианта и его спутников. Их группу нельзя было не заметить — темная аура вокруг четырех статных мужчин притягивала взгляд. Черные костюмы подчеркивали ширину плеч воинов и мускулатуру, воротники белоснежных рубашек едва не трещали на бычьих шеях. Жутковатые типы…
Его высочество оказался точно таким, как на плакате, ему не польстили — в том не было необходимости, Валиант и в жизни холеный красавец.
Слева от него сидели близнецы. Коротко остриженные и выбритые на висках темные волосы, одинаковые крупные носы и тяжелые подбородки. Высокие острые скулы неизменно указывали на принадлежность к народу Давелии.
Мужчину, сидящего справа от принца, толком рассмотреть не успела — Грегерсон тронул за плечо.
— Элли, ваш выход через два номера. Этого времени хватит, чтобы собраться с духом?
Я удивленно обернулась — он спрашивал серьезно, без иронии. Но я не обольщалась: если вампир и переживал, то не обо мне, а о репутации своего клуба. Не дай боги, сорву выступление!
— Спасибо, я в порядке.
— Да? — язвительно протянул он. — Внезапная бледность — для вас норма?
— Вам показалось.
— Что ж, раз мне показалось, я ухожу. — И Грегерсон исчез в темноте, оставив меня одну.
Вру. Далеко не одну. Оглядевшись, я заметила несколько девушек и парня, которые следили за действом на сцене и изредка косились на меня с любопытством. Смысла знакомиться с временными коллегами-артистами я не видела, поэтому сосредоточилась на певице.
Первый ее номер я держалась, а вот к началу второго терпение испарилось.
Чудесный голос, приятная внешность — и при таких данных скучная манера исполнения. Пение выходило пресным, зрители позволяли себе разговаривать и есть, тогда как дедушка твердил, что это крах для лицедея. Будь моя воля, я сопроводила бы выступление легкой иллюзией: туман, блуждающие огоньки и меняющее цвет платье на исполнительнице.