Линдет покачала головой с презрительной усмешкой на губах.
— Я бы не назвал это мятежом, — возразил Таниэль. Он сосредоточился на дыхании, сохраняя спокойствие. Чему учил отец при общении с рассерженным начальством? Улыбайся, кивай и извиняйся. Бездна, Таниэль не собирался извиняться. — Я просто собираюсь немного потянуть с исполнением приказа. Задержаться чуть дольше, чем намечалось, чтобы у горожан было больше времени сбежать.
— Потянуть с исполнением приказа, — саркастически повторила Линдет. — Вы ступаете по грани, Два Выстрела, но вы правы. Если бы вы задумали открытое неповиновение, то уже болтались бы в петле.
«Интересно, как бы ты объяснила мою смерть отцу, — мелькнуло в голове у Таниэля. — Тебе не понравится, как он отреагирует на смерть члена семьи, даже если кажется, что он обо мне невысокого мнения».
Вслух же он сказал:
— Вас не волновало мое неповиновение, когда «призраки» рисковали шеями, чтобы задержать кезанцев.
— Потому что «Тристанские призраки» двенадцать месяцев следовали одному и тому же приказу: изводить врага и чинить ему препятствия. — Тон Линдет балансировал на грани раздражения. — Я сделала вид, что вы не получили мой последний приказ и просто продолжали делать то же, что и прежде.
Очень натянутая отговорка, и оба это знали. Но Линдет ясно дала понять, что оправдает все, что захочет.
— И что теперь? — спросил Таниэль.
Линдет задумчиво посмотрела на него, перевела взгляд на Черношляпников за его спиной. Таниэль напрягся, пальцы потянулись к ножу.
— Приказ остается в силе, — наконец сказала она. — «Тристанские призраки» остаются в Планте на два дня, пока не прибудут кезанцы. Вы будете препятствовать им продвигаться через город и по дороге на двадцать миль. Затем отступите и вернетесь к прежним обязанностям в низине. Вы не сможете победить. Кезанцев слишком много. Если останетесь, то, скорее всего, и вы, и остальные «призраки» погибнут. Вы были очень полезны в этой части страны, и потеря меня расстроит. Но у меня уже есть один Бен Стайк и другой не нужен, поэтому, если решите не подчиняться приказу, сделайте одолжение, умрите как герой.
Таниэль поджал губы. Властность Линдет, то, как она вскидывала подбородок и ожидала от других немедленного повиновения, навевали воспоминания об адроанской знати. Но за ее жесткими манерами скрывалась опасная личность, напомнившая Таниэлю отца, — прагматичная и очень неблагородная.
— Это все? — спросил он.
Линдет шагнула к нему ближе. Таниэль находился в сильном пороховом трансе. Он мог убить ее, прежде чем среагируют Черношляпники, и, может быть, в суматохе даже спасти свою шкуру, но по-прежнему казалось, что осторожность нужно соблюдать именно ему.