Джо, один из тренеров в фитнес-клубе, – забавный человечек с напомаженными волосами, – первым приобщил Тесс к боксу. Он показал ей тяжелую грушу и основные боксерские финты. Он научил ее правильно бинтовать руки и указал на важность выбора правильных перчаток. Сначала они работали над ее стойкой, и он заставлял ее кружить вокруг груши, защищая лицо руками в глупо выглядевших ярко-красных перчатках.
– Сначала тебе нужно научиться работать ногами, – объяснил он. – Это основа, откуда идет все остальное. Если у тебя нет прочной стойки, с тобой покончено.
Потом наступило время для отработки ударов. Прямой левый, джеб и хук. Удар вразрез и апперкот.
Когда Тесс овладевала одним приемом, он учил ее следующему.
– Отлично! – кричал он. – Следи за ногами. Следи за грушей. Перчатки выше, вот так. Нырок влево и удар. Представь, что твоя рука проходит насквозь и выходит с другой стороны. Ничто не может остановить тебя!
Когда ее кулаки соприкасались с восьмидесятифунтовой боксерской грушей, она испытывала чувство, позабытое уже давным-давно. Это чувство не было связано с ее творчеством, ее жизнью, ее супружеством. Она ощущала удовлетворение.
Сняв перчатки и бинты, Тесс подошла к силовому тренажеру, легла на спину и сделала десять жимов лежа.
Если правда выйдет наружу…
Десять лет. Десять лет уклонения и сокрытия, нырков и блокировки. Вот и все разговоры о хорошей работе ног в боксе.
– Ты должна посмотреть, Тесс, – сказала Сьюзи, пыхнув ей в лицо сладковатым смолистым дымом. Они курили косяки на крыше многоэтажного гаража в Барлингтоне. Недавно они завершили тщательный обход рядов машин, засыпая сахар в топливные баки всех внедорожников. Под щеткой ветрового стекла каждого автомобиля оставалась фотокопия сообщения: «Гребаные пожиратели бензина, вас разоблачили!»
Уинни и Генри ушли на разведку стройплощадки нового банка, чтобы посмотреть, сможет ли он послужить мишенью для ночной разоблачительной миссии.
Сьюзи передала самокрутку Тесс и продолжила:
– Надо реально смотреть на вещи без поганых фильтров, к которым тебя приучали всю жизнь, – ее янтарные глаза налились кровью, но ярко блестели. Она сунула за ухо прядь волос. – Вот в чем все дело. Из комы потребительской культуры восстают зрячие люди. Это наша сердобольная часть, понимаешь? Мы показываем людям правду, и даже если им больно от этого, даже если их якобы любимое дерьмо сгорает в пламени, они пробуждаются. Они начинают жить по-настоящему, – может быть, впервые в своей жизни.
В то время это казалось правдой и ощущалось как правда. Сьюзи страстно верила в свои слова, и ее вера была заразной. Но Тесс всегда сомневалась, – возможно, людям было лучше существовать с этим пресным вариантом жизни, с ее заблуждениями, информационными фильтрами и бегающими автомобилями, комфортными домами и простой, бессмысленной работой. Может быть, от нее не следовало ожидать большего.