Тут по ступеням спустился ещё один человек, и встал рядом с престарелым рыцарем, и потянул его за рукав, и заговорил с ним вполголоса. Судя по одежде, вновь пришедший был служителем церкви, и моложе прочих, может статься, тридцати пяти зим, и весьма пригож собою. Пока же беседовали они, Заряночка снова опустилась на скамью, ибо силы бедняжки иссякли.
Наконец заговорил старик и молвил: «Дева, раз уж в такой ты нужде, полагаем мы, что возможно позволить тебе войти в замок и вкусить пищи из наших рук, и в то же время сохраним мы верность клятве, ежели уйдёшь ты отсюда через наземные врата до заката. Годится ли тебе это?» – «Прекрасный сэр, – отвечала Заряночка, – это спасёт жизнь мою и моё поручение; более ничего не могу сказать я от слабости, иначе бы поблагодарила тебя».
Она поднялась на ноги, престарелый воин протянул ей руку, девушка ухватилась за неё и поднялась по лестнице, однако же бедняжка едва стояла на ногах от усталости. Но священник (а был он капелланом* замка) поддерживал её с другой стороны. Когда же оказалась она на мощённой камнем площадке у самых речных врат, она повернулась к старику и сказала: «Об одном спрошу я тебя: находимся ли мы на одном из Дивных Островов?» Старец покачал головой. «О Дивных Островах мы ведать не ведаем, – отвечал он, – а замок сей выстроен на большой земле». При этих словах лицо девушки вспыхнуло от радости, и молвила она: «Об одном смиренно попрошу я тебя, а именно: оставить мою ладью здесь и не притрагиваться к ней до тех пор, пока не возвратятся твои повелители и не прикажут, чтобы никто не подходил к судну».
Старец уже готов был ответить, но священник опередил его, говоря: «Так и поступит он, леди, а он – не кто иной, как кастелян* замка; более того, он даст клятву повиноваться тебе в этом деле». Тут извлёк он крест, на коем распят был Господь, и кастелян поклялся на кресте весьма охотно.
После того священник поторопил Заряночку дальше; так, вдвоём, привели они странницу в огромную залу, и усадили в кресло, и обложили подушками. Оказавшись же в безопасности, девушка разразилась слезами, а кастелян и священник стояли подле, утешая гостью; и казалось им, что, невзирая на горе незнакомки, с нею вместе в замок пришло солнце.
Затем принесли чужестранке снеди: бульон и оленину, и доброе вино, и сласти, и землянику; и не настолько умирала она от голода, чтобы не вкусить еды и питья с превеликой охотой. Когда же насытилась Заряночка и слегка отдохнула, кастелян встал и молвил: «Леди, из западных окон не видать более солнца, и должен я сохранить верность клятве; но прежде чем уйдёшь ты, хотелось бы мне услышать, что прощаешь ты мне недобрый приём и то, что выставляю тебя за двери». С этими словами старик опустился на одно колено и поцеловал гостье руку. К Заряночке же вернулась присущая ей весёлость, и, рассмеявшись, молвила она: «Прощение, о великодушный рыцарь, я тебе охотно дарую; однако похоже на то, что превозносишь ты меня не по заслугам высоко, ибо другие женщины не переступали порога твоего замка. Я – всего лишь простая девушка, хотя поручение моё и не из малых».