— Ваш муж свободен, просто у нас с ним осталось одно небольшое дельце.
— Сделай, как тебя просят, — попросил жену Дипак. — Санджай, проводи тетю домой. Я скоро приеду.
Одной рукой Санджай взял чемоданчик, другой подхватил под локоть Лали: она не сопротивлялась.
Полицейская машина остановилась перед домом № 12 по Пятой авеню.
— Вы уверены, что все на месте? — спросил инспектор, прежде чем выйти.
— Сейчас субботнее утро, в это время обычно все дома.
— Тогда соберите жильцов. Не хватало мне самому этим заниматься!
Но Дипак не торопился выполнять его приказание. Сначала он спустился в подвал, причесался и внезапно обнаружил свой выглаженный плащ на плечиках в шкафчике.
Он надел униформу и отправился звонить во все двери.
Холл снова превратился в импровизированный конференц-зал. Пришли все, даже Моррисон, поразивший всех своим появлением в столь необычный для него час.
— Можно узнать, зачем мы понадобились полиции субботним утром? — возмутился Леклер.
— Вы бы предпочли, чтобы я пригласил вас в участок?
В ответ послышался дружный недовольный ропот.
— Бывали у меня дела, когда после многих месяцев расследования подозреваемый так и не появлялся, — начал Пильгес, — а тут их целых девять! Если верить признаниям, которые я выслушивал сегодня с утра, ожерелье похитили все здесь присутствующие — или почти все. Не дом, а ювелирный магазин! Первой взяла на себя вину миссис Зелдофф. На мой вопрос, как она действовала, она заявила, что имеет доступ в квартиру миссис Коллинз, и объяснила, что прибегает для этого к способу, который я вынужден назвать отъявленным вандализмом. Затем мне позвонил мистер Моррисон, рассказавший, что слегка перебрал, ошибся этажом и спутал ожерелье со своим галстуком. Звонила и мадам Леклер, изъявившая желание сесть в тюрьму на том условии, что ей позволят сохранить в тайне причины, толкнувшие ее на противозаконное деяние. Где ваше воображение, мадам? Вот мистер Бронштейн сказал, что действовал из корыстных побуждений: по его утверждению, жильцы девятого этажа в конце месяца испытывают серьезные финансовые трудности. Но пальма первенства принадлежит миссис Уильямс, которую якобы толкнула на кражу зависть: ей муж никогда не дарил таких дорогих украшений. Поскольку я уверен, что вернуть это проклятое ожерелье никто из вас не сможет, то мне хочется понять, с чего вы взяли, что я полный идиот?
Все разом стали смотреть друг на друга, так что невозможно было поймать чей-то отдельный взгляд.
— Дипак не виновен! — провозгласил Бронштейн. — Но, раз он признался, у нас не было другого выхода, кроме как помешать следствию. Верите вы нам или нет, не имеет никакого значения: у вас есть наши признания и они не позволяют вам предъявить ему обвинение.