— Она не задавала мне вопросов, она просто со мной заговорила!
— Не «она», а «мисс Хлоя». На уровне четвертого этажа вы уже говорили на повышенных тонах. О том, как ты останавливал кабину, лучше вообще умолчу, но это не значит, что я ничего об этом не думаю. Я признателен тебе за то, что ты для меня делаешь, но все же надо стараться, иначе в этом нет смысла. Теперь я побегу к Ривере, а оттуда домой, спать. Вверяю тебе мой дом! Надеюсь, что завтра найду его в безупречном состоянии. Я могу на тебя рассчитывать? Да, не забудь помочь мистеру Моррисону отпереть дверь.
Санджай стиснул зубы, а его дядя пошел вниз переодеваться.
Хлоя вернулась в десять вечера одна. В лифте она не сказала Санджаю ни слова, ограничившись еле слышным «спокойной ночи», прежде чем закрыть за собой дверь.
Там она, не зажигая света, подъехала к окну. По понедельникам на тротуарах не было ни души, по Пятой авеню быстро ехали немногочисленные такси, сворачивавшие на 9-ю улицу. Хлоя долго смотрела в пустоту. Ближе к полуночи она достала из кармана телефон и не глядя нашла номер Джулиуса. Она приняла решение не потому, что он не явился на встречу: наверное, работал допоздна и не слышал, как пришло ее сообщение.
Пока она его ждала, Клод принес ей бокал шампанского, потом еще один, потом еще. Когда она еще не окончательно опьянела, а только чуть захмелела, он сел напротив нее на банкетку и заказал ужин на двоих. Клод пожалел ее, а Хлоя не выносила, когда ее жалеют — ни Джулиус, ни кто-либо еще.
Она не хотела слушать его голос на автоответчике. Опустив руку с телефоном и немного подождав, проговорила в трубку:
— Я столько раз ошибалась, что это даже трогательно. Все было ошибкой: и мои надежды на будущее, и то, что мы сумеем сделать вид, будто по-прежнему вместе. Я неправильно представляла себе, как строить жизнь заново, неверно оценивала наше прошлое, напрасно думала, что я перед тобой в долгу. У меня сложилось ложное впечатление о нас, и особенно о тебе. Но больше я не хочу ошибаться, никогда! Увидимся завтра в парке. Знаю, между тремя и четырьмя часами дня у тебя нет занятий. Я верну тебе то немногое, что ты оставил здесь, а также твою свободу. Я тоже теперь свободна. Прощай, Шопенгауэр.
На следующий день Хлоя приехала в Вашингтон-сквер-парк в три часа дня. Еще издали она увидела, что на скамейке сидит не Джулиус, а другой человек.
— Что вы здесь делаете? — спросила она.
— Он не придет, — ответил со вздохом Санджай, захлопывая книгу.
— Не понимаю…
— Вчера вечером я не осмелился сказать вам, что вы ошиблись еще и номером телефона…