— Надо еще учитывать, что днем я тоже работаю.
— Днем Ривера постоянно был у жены в хосписе: поверь мне, это далеко не отдых, при ее-то состоянии… Он старше тебя на сорок лет. Полагаю, ты справишься.
— Достаточно было бы простого «спасибо»…
— Пора бы знать, что молчание часто значительнее бесполезных слов. До завтра, передаю рабочее место тебе.
Дипак спустился в подвал. Ривера ошибся, предположив, что поведение жильцов войдет в норму, как только ему найдется замена. Их холодность, тем более необычная, что ее проявляли все без исключения, не давала Дипаку покоя. Миссис Уильямс, эксперт по злословию, бросила, выходя из лифта: «Добрейшая миссис Зелдофф сочтет это чудом. Кто станет с ней спорить? В один миг найти лифтера, причем сразу после такого неприятного инцидента — прямо как в сказке! Да еще выходца из Индии! Можно подумать, в Америке не осталось квалифицированных работников!»
Инстинкт редко подводил Дипака, и он решил во всем разобраться. Переодевшись, он перешел в комнатушку напротив чулана, где работал видеомагнитофон, записывавший с 11 вечера до 7 утра все, что попадало в объектив камер наблюдения. Одна была направлена на тротуар под козырьком, вторая — на служебный вход, третья — на коридор в подвале. За двадцать лет со времени установки этого оборудования ни разу не произошло ничего достойного внимания. Кооператив довольствовался шестью старыми видеокассетами, которые Дипак менял местами.
Сев перед монитором, он поставил первую и включил ускоренное воспроизведение. Его интересовал поздний вечер прошлого вторника. Чутье его не подвело, он обнаружил нечто странное: миссис Коллинз в халате, спустившуюся в подвал с пульверизатором в руках. Что в нем за вещество, понять было невозможно, но не только профессиональный детектив мог бы догадаться, для чего использовали эту штуку. Вот и доказательство невиновности Дипака. Немного подумав, он перемотал пленку в начало и оставил кассету в видеомагнитофоне: новая ночная запись наложится на старую и сотрет следы неожиданного визита миссис Коллинз в подвал. Дипак станет его единственным безмолвным свидетелем.
Немного погодя Дипак поднялся из подвала. Навещать Риверу было уже поздно, и он отправился домой.
Мистер Моррисон вернулся живым и невредимым. Санджай, помня инструкции Дипака, не стал вмешиваться и только пожелал ему доброй ночи.
Близилась полночь, и его клонило в сон. Он закинул ноги на конторку и опустил спинку кресла. Спать так было неудобно, и Санджай стал искать средство от скуки. Найдя блокнот и карандаш, он долго медлил, подбирая слова.