Борс учтиво кивнул. Сам он был в доспехах, его спутник – в священническом облачении. Я с удивлением узнал Сэнсама. Обычно он не показывал явно, чью сторону занял. Коль скоро мышиный король открыто выступает сторонником Ланселота, значит он не сомневается в победе. Артур, наградив его уничижительным взглядом, обратился к Борсу.
– У тебя есть вести о моей жене, – коротко сказал он.
– Она жива и в безопасности, – отвечал Борс. – И твой сын тоже.
Артур закрыл глаза. Он не мог скрыть облегчение; прошло несколько мгновений, прежде чем к нему вернулся дар речи.
– Где они? – спросил он, когда наконец сумел взять себя в руки.
– В Морском дворце, – отвечал Борс, – под охраной.
– Вы берете женщин в плен? – презрительно спросил я.
– Она под охраной, – в тон мне отвечал Борс, – потому что думнонийские христиане убивают врагов. А христиане, лорд Артур, не любят твою жену. Мой повелитель, король Ланселот, взял твоих жену и сына под свою защиту.
– В таком случае твой повелитель, король Ланселот, – отвечал Артур с еле заметной долей сарказма, – мог бы доставить их сюда под охраной.
– Нет, – отрезал Борс. Он был с непокрытой головой; от жаркого солнца на широком, покрытом шрамами лице выступил пот.
– Нет? – переспросил Артур тоном, не предвещавшим ничего хорошего.
– Мне поручено передать тебе следующее, – с вызовом проговорил Борс. – Мой король дарует тебе право жить в Думнонии вместе с женой, в почете и уважении, если ты присягнешь ему на верность.
Он помолчал и взглянул на небо. Был один из тех вещих дней, когда луна видна на небе вместе с солнцем. Борс указал на луну – она была во второй четверти – и объявил:
– До полнолуния ты должен явиться к моему повелителю в Кар-Кадарн не более чем с десятью людьми. Ты принесешь клятву и получишь разрешение жить мирно в его владениях.
Я плюнул, показывая, что думаю об этих посулах, однако Артур жестом попросил меня сдержать гнев.
– А если я не приду? – спросил он.
Другой постыдился бы передавать такие слова, но Борс даже не покраснел.
– Если ты не придешь, – сказал он, – мой король сочтет это объявлением войны, и в таком случае ему потребуются все его воины. Даже те, что сейчас охраняют твоих жену и ребенка.
– Вы отдадите их на растерзание христианам? – Артур кивнул на Сэнсама.
– Она всегда может креститься! – вставил Сэнсам. Он стиснул висевшее на шее распятие. – Если она примет крещение, клянусь, ничего дурного с ней не случится.
Артур несколько мгновений смотрел на Сэнсама, потом плюнул ему в лицо. Епископ отпрянул. Борса зрелище явно порадовало; я заключил, что капеллан и защитник самозваного короля не ладят между собой. Артур снова взглянул на Борса.