Через час он вышел, одетый в белые латы, с золоченым шлемом в одной руке и Христовым клинком в другой. Позади него встали Лохольт с перевязанной рукой, Амхар, десяток предводителей войска и саксонская гвардия, рядом – Борс. От них несло поражением, как от гнилого мяса. Ланселот мог бы окружить крепость, разбить наголову Морфанса и Галахада, вернуться и взять нас измором. Однако он струсил и хотел одного – выжить. Сэнсам куда-то подевался. Мышиный король умел вовремя забиться в нору.
– Вот и довелось встретиться, лорд Дерфель, – приветствовал меня Борс от имени своего господина.
Я, словно не видя его, обратился к королю, но королем его называть не стал.
– Ланселот, – сказал я, – Артур, мой господин, помилует тебя при одном условии.
Говорил я громко, чтобы все во дворе меня слышали. У большинства воинов на щите был намалеван Ланселотов орлан, у остальных – крест или две линии, означающие рыбу.
– Условие таково: мы выставляем воина, и ты с ним сражаешься, один на один. Если останешься жив – можешь уходить и забрать своих людей. Если погибнешь – твои люди будут свободны. Если же ты откажешься сражаться, твоих людей все равно помилуют, кроме тех, кто присягал королю Мордреду. Этих ждет смерть.
Расчет был прост: если Ланселот примет бой, то спасет тех, кто перешел под его знамена, а если откажется, то предаст их на смерть и его репутации будет нанесен непоправимый урон.
Ланселот взглянул на Борса, потом опять на меня. Как же я презирал его в ту минуту! Он должен был воевать, а не переминаться с ноги на ногу перед Линдинисским дворцом, но решимость Артура его смяла. Ланселот не знал, сколько у нас людей, однако видел, что стены Кара ощетинились копьями, и окончательно перетрусил. Он склонился к двоюродному брату, и они обменялись несколькими словами. Выслушав Борса, Ланселот взглянул на меня и усмехнулся.
– Мой защитник Борс, – сказал он, – принимает вызов Артура.
– Артур требует, чтобы ты сражался, а не выдал на заклание своего ручного борова.
Борс зарычал и наполовину обнажил меч, но вождь белгов, ручавшийся за мою жизнь, выступил вперед с копьем, и Борс нехотя отступил.
– А со стороны Артура, – спросил Ланселот, – выступит он сам?
– Нет, – с улыбкой отвечал я. – Эта честь дарована мне по моей просьбе. У меня с тобой свои счеты. Ты хотел провести Кайнвин нагой через Инис-Видрин, а я протащу твое голое тело по всей Думнонии. Что до моей дочери, ее смерть уже отмщена. Твои друиды лежат мертвыми, Ланселот. Тела их не сожжены, и души бродят по земле.
Ланселот плюнул к моим ногам.