И именно во имя этой миссии мы теперь возвращались домой, чтобы, по священному обычаю, в преддверии славных дел поклониться родному очагу и получить благословение тех, кто питал его до нас, кто питает его в наше отсутствие и будет продолжать питать после нашего ухода, чтобы он всегда мог встретить своим теплом нас, вернувшихся из далеких странствий. Мы возвращались, чтобы, может быть, в последний раз увидеть дорогих нам людей и посетить дорогие нам места, почтить дорогую нам память. Но была и еще одна причина, требовавшая нашего возвращения, – идея, появившаяся у меня совершенно неожиданно, хотя и вполне естественная и закономерная после всего происшедшего с нами, начиная с моего прикосновения к таинственной пластине пришедших. У меня появилось желание поведать обо всех этих событиях другим, сделать их достоянием хотя бы тех, кто способен воспринять их, не сочтя меня безумным. Я решил описать их во всех подробностях, какие только смогу припомнить, дав всему, чему смогу, объяснения в свете обретенных мною знаний бытия, дабы это повествование не выглядело причудливой, красивой и страшной сказкой. Друзья горячо одобрили и поддержали эту идею, согласившись, что эти истории, участниками которых были и они сами, не должны уйти в неизвестность вместе с нами. Они выразили готовность принять в этом деле самое активное участие и не пожалеть средств для оформления этого повествования в виде настоящей книги, изготовленной по всем правилам и со всем надлежащим искусством. Причем книг должно было быть несколько, в точности повторяющих друг друга. Мы сразу договорились, что одну из них мы возьмем с собой, куда бы ни отправились, как талисман нашего пути к достижению вершин мудрости, хранящий историю его начала. Вторую я, во исполнение обещания халифу, решил принести в дар его библиотеке – хранилищу мудрости, в котором я начал приобщение к ней. При этом я решил скрыть от него и других, что эта книга написана мной, никак не объяснив ее происхождения. Одну мы непременно, испросив позволения Высшего Согласия, хотели оставить в Иреме в комнате Странствий как напоминание о столь неожиданном начале наших странствий по безбрежью, а также – о его предыстории для тех, кто пожелает с ним ознакомиться. Остальные же мы решили отвезти в поселение на берегу Евфрата и передать мудрым, дабы с их содержанием могли ознакомиться те, кто будет готов его воспринять, ибо именно для них оно предназначалось в первую очередь.
Решив не откладывать это увлекательное дело в долгий сундук, мы принялись за него немедленно, начав, не без помощи лампы и панциря, старательно припоминать все, что касалось тех удивительных событий, собирая их воедино и располагая в нужной последовательности. Этому неожиданному занятию мы предались с вожделением и упоением, радуясь возможности прикоснуться к сокровенному еще раз и лелея надежду на то, что это повествование не сгинет в огне как черная ересь, а в конце концов дождется своих ищущих и, как письмена Вавилона и Мемфиса, станет достоянием дерзнувших пойти по нашим стопам.