– Пэй д’Ож, это не марка. И вообще, будьте проще. Тем более что здесь дорогие сорта не подают.
– Но что-то да подают?
– Что-то подают, – согласилась она.
– Ну вот. А дорогое не всегда лучшее, уж поверьте моему опыту.
– Охотно верю.
– Поэтому я с удовольствием выбрал бы просто качественный напиток.
– Тогда рекомендую майенский кальвадос, – едва заглянув в винную карту, сказала Айви.
– Звучит как польский «Фиат» или ижевский «Москвич», – ухмыльнулся Николай. – С другой стороны, покойный дядя Боря утверждал, что ижевские автомобили выходили лучше московских, так что почему бы и нет? Тем более что выбрались мы сюда главным образом не за этим.
Отведав салат из креветок, мидий и прочих мелких рачков, сделав несколько глотков кальвадоса, Николай успокоился.
– Действительно, не фонтан, – произнес он. – Но мне приходилось употреблять и не такое.
Она улыбнулась, но промолчала, отдав должное морепродуктам. Айви ела не торопясь, насаживая на вилку каждую морскую букашку в отдельности и тщательно макая её в острый соус.
– Итак, вы вели бурную светскую жизнь, ничем более не обременяя себя, – начал беседу Николай. – Посещали камерные концерты, карточные игры, маскарады, балы и прочие вечеринки. Пока один алкоголик не заграбастал несколько дюжин монет из вашего родового источника.
Айви аккуратно перекусила смоченную в соусе креветку, даже не запачкав губ.
– Вроде того, – сказала она, отложив вилку и поднимая чарку с кальвадосом.
– А смысл?
– Смысл? – переспросила Айви, сделала небольшой глоток и вернула чарку на стол.
– Во всякой деятельности должен быть смысл, – пояснил мысль Николай. – Я не говорю об учёных, мастерах культуры. Они просто творят. Не говорю о врачах и учителях – их кредо вполне очевидно. Но даже презираемая вами чернь вынуждена трудиться, чтобы вырастить детей, дать им образование и продолжить род, надеясь, что в будущем кому-то из потомков улыбнётся удача.
– Допустим. – Она слегка наклонила голову, демонстрируя умеренное любопытство.
– И вот я смотрю на ваших друзей. За исключением этого мрачного графа, хранителя библиотеки, чем заняты они? Имея дармовую волшебную силу, вы не стараетесь переделать человечество или помочь его развитию, прибавить добра или убавить зла; не занимаетесь поиском новых знаний или распространением старых, не пытаетесь даже занять более значимую роль в большом мире, возглавить его или хотя бы опекать исподволь, а предпочитаете просто скрываться от всех, прятаться по всяким подвалам. Да и в собственной вашей среде – тишь да гладь. Никакой священной войны со злом, никаких орденов, хранящих равновесие. Вы просто прожигаете жизнь, растрачиваете полученный от предков потенциал. Вы напоминаете аристократию в давно и насквозь буржуазной стране. Держитесь своим мирком и проедаете остатки поместий, в то время как жизнь, настоящая жизнь, уходит.