– Я пробужу его сознание, возобновив память с того момента, когда попросила подать сахарницу и он начал поворачивать голову в мою сторону. Вы сидели здесь, я здесь…
Они расселись, пытаясь придать лицам нейтральное выражение, что вряд ли получилось идеально, но всё прошло как по маслу. Если хозяин и ощутил некий «сбой в матрице», то не подал виду. Люди, особенно только начинающие стареть, не любят признаваться в слабостях. А гости, разумеется, и не настаивали. Айви насыпала в чашку сахар, помешала ложечкой и сделала первый глоток, подарив хозяину ещё одну ослепительную улыбку.
– Что ж, давайте приступим к делу, – сказала она.
Николай достал коробочку (обычную дешёвую шкатулку) и вытащил из неё монетку.
– Это никель с головой Свободы тысяча девятьсот тринадцатого года выпуска, – сообщил он Варварину. – Точно такой же стоил три с половиной миллиона баксов на последнем аукционе.
– Верно, – встрепенулся хозяин. – Ты что же, занялся нумизматикой, Коленька?
Судя по интонации, бывший сослуживец не поверил, что Грачевскому удалось добыть настоящий раритет. Во всяком случае, законным способом.
– Нет. Скажем так, я лишь один из выгодоприобретателей в этом деле. А речь идёт о небольшом наследстве.
– Здесь или там? – закинул удочку Варварин.
– Там, – ответила Айви. – В Соединённых Штатах Америки, если быть точной.
– Ага, – нумизмат заёрзал, а на лбу его выступила капелька пота. – Нужно проверить…
Он вытащил словно из ниоткуда огромную лупу, а потом принял из рук Николая монету с таким трепетом и такой осторожностью, словно это была ветхая книга или даже берестяная грамота, готовая рассыпаться от малейшего вздоха. На счастье, монеты делали в расчёте, что их будут мусолить тысячи рук. Но разве убедишь в этом коллекционера?
Николай напрягся в ожидании неизвестного. Их противник мог применить боевую магию, а мог направить сюда группу захвата. Но Варварин держал монетку уже достаточно долго, и ничего не происходило. Айви, скосив взгляд в одну и в другую сторону, привычно принюхалась и пожала плечами. Николай расслабился.
– Так что, на вас можно рассчитывать, если нам вдруг вздумается продать эту монету? – спросила хозяина овда. – Само собой, мы готовы выплатить десять процентов комиссионных и оплатить услуги экспертов.
Варварин крякнул. Десять процентов составляли изрядную сумму.
– Ну, положим, за три с половиной миллиона американских денег вы, мои хорошие, её здесь не продадите, – произнёс он осторожно. – История-то у неё, как я понимаю, отнюдь не прозрачная. Наследство – дело такое. А миллиона три с небольшим, пожалуй, возьмёте. И вот в выжимании из покупателя этого небольшого в полном объёме вы можете полностью на меня положиться. Я человек достаточно известный среди коллекционеров, а работаю в музее лишь… впрочем, вы наверняка в курсе, если обратились.