– Ой-ё, так я, выходит, и с почтальоном промахнулся? – моментально сообразил Дениска, – потому, может, он мне всю руку порезал и крагу, что угощения не дождался, а не ради ритуальной привязки? Значит, нужно свежего мяса побольше! Или сразу лучше тушу? Троица гончих точно свежатины для погреба притаранила. Там и одолжить!
– Предложение не лишено смысла, – оценила дира Иргай.
Нерпат и дядюшка Ригет сами (не худосочного же парня, девушку и старушку за мясом посылать?) отправились за подкормкой для будущего питомца. Дира историк же насела на попаданцев и, пока несли мясо, успела еще раз детально осмотреть все три татуировки, два кулона и методом экспресс-допроса выудить максимум информации о свиданиях с богами, поднятых псах, рыцаре смерти и иных проявлениях жреческих дарований.
Вроде бы не более четверти часа минуло, а после беседы с энергичной бабушкой Дэн и Света чувствовали себя котятами, вывалившимися из стиральной машинки, отработавшей полный четырехчасовой цикл.
Судя по ехидно-сочувствующей физиономии дядюшки, притащившего здоровенную лохань сырого мяса, что-то подобное Ригет и предполагал, сознательно оставляя племянничков на растерзание. Может, решил одним выстрелом двух зайцев укокошить? Начни бабушка Иргай допрашивать, скажем, Бельташ, то одного выдающегося историка Вархет мог лишиться. Тихая она тихая, улыбчивая-то улыбчивая, а потом что не понравится – и сразу в драку. Рыцарь смерти, одним словом, то есть двумя. Теперь и дира Иргай знает о жрецах и поднятых ими собачках со скелетами, и ребятишки при деле были – на вопросы отвечали, никуда не лезли и никаких неприятностей на свои шеи не сыскали.
Итак, емкость с мясом разместили перед полыхающими чашами, а парочка жрецов снова шлепнула ладони на теплую поверхность большого яйца и проскандировала предложенную Светкой просьбу.
Тишина, повисшая в воздухе пред алтарем и статуей Ирната, продержалась не долее минуты, потом последовал едва слышный, а следом и все более нарастающий треск. Крошилась под крепким клювом скорлупа. И из невидимого явился призрачный, но вполне видимый, покрытый черным пушком птенец размером со взрослого индюка.
Малыш разинул клюв, раскинул мокрые обрубки крылышек и пронзительно то ли пискнул, то ли каркнул.
Денис подцепил шматок мяса из лоханки и поднес его к клюву. Птенчик покосился на жреца отнюдь не мутным ярко-желтым глазом и молниеносно уцепился за подношение. Потом сглотнул следующий кусок. Как он ухитрился в считаные секунды схарчить килограмма два, не меньше, еды, никто так и не понял. Птенец же снова хрипло каркнул-крякнул, требуя добавки и сварливо поторапливая неповоротливых двуногих.