– Эй, братья-славяне! Выходите, мы всех «фрицев» уже порешили.
В ответ из темного проема двери полоснула автоматная очередь. Пограничник мотоманевренной группы проворно юркнул за камни, выставив на всякий случай дырчатый ствол ППС-42.
– В душу – мать!.. – выругался пограничник и добавил несколько еще более витиеватых эпитетов, которых не найдешь в обычных словарях «великого и могучего» русского языка. – Товарищ лейтенант, и за что нам такое спасибо?!
– Бывает… – Виктор улыбнулся. – Федоров, тебя не зацепило?
– Никак нет, товарищ командир.
– Сейчас разберемся… Эй, братва! Выходите! Стрелять не надо, я – лейтенант НКВД, командир особой группы.
– Пароль?! – донеслось из подвала.
В системе военных комендатур Сталинграда вместе со специальными знаками опознавания в документах были введены еще и словесные суточные пароли. Делалось это для того, чтобы запутать возможных диверсантов противника.
– Осетр! Отзыв?
– Белуга! – В проеме подвальной двери показалась фигура в грязной, закопченной гимнастерке. В руках он держал пистолет-пулемет Шпагина. – Но мы не можем покинуть позицию без приказа.
– Представьтесь, – потребовал Виктор.
– Лейтенант Смирнов, третья рота 245-го стрелкового батальона, – ответил офицер с ППШ.
– Звание лейтенанта Госбезопасности приравнивается к общевойсковому званию капитана Красной Армии. Поэтому под мою ответственность – приказываю покинуть место дислокации и отходить вместе с нами в район железнодорожного вокзала.
– Мне нужен письменный приказ, – заупрямился лейтенант Смирнов.
– Вот дурья башка – нашел время бюрократию разводить! – искренне возмутился Виктор. Но, в принципе, он вполне понимал логику этого офицера, ведь за оставление позиции без приказа однозначно – расстрел! – Ладно, давай бумажку и карандаш – напишу тебе приказ…
Виктор на крыле собственного броневика, подложив планшетку, нацарапал химическим карандашом нечто похожее на письменное распоряжение. Протянул листок упрямому лейтенанту.
– Может, тебе еще и печать поставить – прикладом по лбу?!
– Нет, и так сойдет, – на почти черном, закопченном лице собеседника сверкнула белозубая улыбка.
– Собирай людей и все свои манатки, етить твою налево!!! По машинам, бля!!! Бюрократ хренов!..
«Кому скажешь – не поверят! В разбомбленном Сталинграде, буквально под носом у наступающих немцев расписочки пишу», – подумал Ракитин.
* * *
Сталинград был разбомблен гитлеровской авиацией, но дух его защитников не был сломлен, как рассчитывали безжалостные оккупанты. Решимость сражаться до последнего патрона, до последней капли крови только окрепла. Многие сталинградцы в этот страшный день 23 августа 1942 года потеряли всех своих родных и близких. Выжившим в аду бомбардировки не оставалось ничего, кроме мести.