Отважные

Это была удивительно длинная зима. Просто поразительно, как он ее вытерпел. Сначала он отчаянно взывал в каждом письме к отцу: «Возьми меня отсюда, мне здесь не нравится». Но отец не приезжал. Пришлось смириться и ждать лета.

Да, Костя прожил трудную зиму. Это была первая зима без матери. Мать погибла на маленьком пограничном острове. Ее унесла волна, огромная, как гора.

Когда из Владивостока прибыла тревожная радиограмма о том, что со стороны Японии, где было землетрясение, идет волна высотой в тридцать метров, дежурный радист посмотрел на карту и недоверчиво усмехнулся. От Японии до их острова тысяча километров! А на море штормы. Сюда волна наверняка не дойдет. По пути на нее навалится шквал, разбросает, придавит. Так думал радист. Да и Костин отец тоже, признаться, так полагал, но он все же встревожился. Он был начальником заставы и отвечал за жизнь всех пограничников и немногих обитавших на острове рыбаков.

Посредине острова возвышалась скача. Отец приказал всем подняться на нее. Рыбаки медленно привязывали к кольям снасти. Они не верили в опасность. «Ну, будет волнение на море, - говорили они, - но чтобы появилась тридцатиметровая волна - такого еще не бывало!»

Отец торопил всех. Но люди не тревожились, они смотрели на горизонт - никакой волны там не было, просто обычная крупная зыбь.

Незадолго до того, как случилась беда, старшина Матюхин пошел на склад, где лежали бочки с рыбой. Старшина был запаслив, в свободное время он ходил на рыбную ловлю, а потом солил наловленные треску и селедку.

«Это у меня резерв главного командования», - говорил он.

И на самом деле, мало ли что могло произойти! Настанут ранние холода, не пройдет во льдах корабль с продовольствием, вот и пригодится этот резерв.

Матюхин раздумывал, как поступить с бочками в случае, если действительно сюда придет какая-то дурацкая волна. Но решить этот вопрос ему так и не удалось.

- Волна!.. Волна!.. - дико закричал вдруг кто-то.

И вслед за этим раздался хриплый, словно чужой

голос начальника заставы.

- Все на коней! - командовал он. - Быстрее к скале!

Море на горизонте вспучилось, оно поднялось к потемневшему небу. Огромные, злые, пенящиеся языки то вздымались, закипая от ярости пеной, то, пригнувшись, хищно устремлялись вперед, подтягиваясь к маленькому острову.

- Маша!.. - звал отец Костину мать и оглядывался по сторонам. - Маша!..

Отец вскочил на коня, посадил сзади себя Костю. Ждать было некогда…

А затем дикая скачка, хрип коней… И вот они уже взбираются по круче, ведя за собой лошадей. Костя и мнит, как оп карабкался и карабкался вверх, думая только о том, чтобы не отстать от отца.