Дорога поднялась на холм и, повернув, пошла вдоль берега Аракса. На турецкой стороне купались мальчишки.
Мухаммед остановился. Он был хорошо виден издалека. Однако барахтавшиеся в воде мальчишки не узнали его. Тогда Мухаммед помахал им рукой и крикнул несколько слов по-турецки.
- Мухаммед!.. Мухаммед!.. - раздался пронзительный крик, и среди мальчишек поднялся гвалт - они показывали на него пальцем, громко кричали и звали его к себе.
- А вдруг он прыгнет в воду и поплывет к ним! - испугался Самвел.
- Не надо было нам сюда с ним идти! - сказал Костя. Он оглянулся на старших. Виктор подошел совсем близко к Мухаммеду и не спускал с него глаз. Забеспокоилась и Марина и другие пограничники.
Но сам Мухаммед не проявлял никакого беспокойства. Он снова помахал мальчишкам, что-то прокричал им по-своему, повернулся и пошел по дороге вместе со всеми.
- Мухаммед не хочет возвращаться! - обрадовался Костя. - Он останется с нами!
- Он просто не хочет от нас бежать, - сказал Самвел. - Он нам верит!
Во время этой суматохи куда-то исчез Прошин. Теперь уже Виктор шел впереди, и Факел, чувствуя, что ему сейчас придется искать след, беспокойно оглядывался по сторонам и рвался вперед.
- Нет ничего интересного в том, чтобы охотиться на человека, - сказала Марина Мергеляну. - Смотрите, как изменился Виктор. Будто зверя выслеживает.
Мергелян иронически усмехнулся:
- Представьте себе, что какой-то человек хочет поджечь ваш дом. И он это обязательно сделает, если его не обезвредить…
Виктор сошел на обочину, поднял с земли какой-то предмет и дал его понюхать Факелу:
- Факел! Фас!..
Пес завертелся на месте. Потом, уловив запах, стремительно потянул за собой Виктора в сторону от Аракса.
- Пошли за ним! - сказал Мергелян.
Пригнув голову, Факел бежал, изо всех сил натягивая поводок. Скорость его все нарастала. Поспевать за Виктором становилось все труднее. Мальчишками овладел азарт: каждый хотел обнаружить Прошина первым. Даже Мухаммед, которому, наверно, было жарко в новеньком костюме, не хотел отставать от других. Он не понимал, куда стремится собака, кого она ловит, и воспринимал все это, как новую веселую игру.
Первой отстала Марина. Остановился и Мергелян, чтобы не оставлять гостью в одиночестве.
Вскоре веселое оживление стало затихать. В конце концов выдохлись ребята. Воздух, пропитанный зноем, обжигал легкие.
И только двое бежали упорно, не сбавляя темпа. Они бежали бы так и в тропическую жару, и в ледяную стужу. Ведь смысл того, что они делали, как раз и заключался в движении, упорном и стремительном.