Иван Яковлевич Билибин (Статьи • Письма • Воспоминания о художнике) (Авторов) - страница 43

Строгая, чисто графическая дисциплина, имеющая несколько разновидностей, обращает свое внимание не только на рисунок и на разницу сил отдельных пятен, но и на линию, на характер ее, на направление течения целого ряда соседних линий, на скольжение их по форме и, таким образом, на подчеркивание, объяснение и выявление этой формы этими сознательными линиями, обтекающими и охватывающими ее. Эти линии могут быть иногда уподоблены ткани, облегчающей форму, где нити или полосы приобретают то направление, которое им диктуется данной формой.

Графический рисунок может быть и типа линейно упрощенного, близкого к контурному, но, с другой стороны, и типа, обильно покрытого штриховою тканью.

Строгий график знает, помнит и сознательно направляет каждую свою линию. Тем не менее может быть дан рисунок и среднего типа, приближающегося к вольноштриховому рисунку, но с некоторым графическим налетом.

Из техник своего осуществления строгая графика знает, в сущности, две: штриховой рисунок (пером или кистью) на бумаге и ксилографию.

Полезно, для того чтобы научить глаз видеть графически, делать подсобные предварительные рисунки с натуры таким образом, чтобы в штудировке форм и на их светотени уже чувствовалось то подчиненное форме направление линий, которые впоследствии дадут окончательное графическое произведение.

Княгиня на теремной башне. Иллюстрация к сказке "Белая уточка". 1902.

Казалось бы, что трудно делать с натуры сразу же непосредственно графический рисунок. Для этого нужно иметь чрезвычайно большой опыт, и вдобавок такая работа отнимала бы чрезмерное количество времени, т. к. штрих, сделанный тушью, уже не стирается, а должен быть положен сразу. Подготовительный для графики рисунок должен оставаться в карандаше. Рисующий, глядя на форму, так сказать, примеряется к ней, ища направление своей линейной ткани; он может ошибаться в направлении течения управляемых им линий, и тогда ничто не мешает ему, взяв резинку, дать этим линиям другое, более интересное направление; и наконец, рисунок этот делается еще сравнительно быстро, рисующий дает лишь идею направления штриха для будущего окончательного графического рисунка, трактуя его еще, до известной степени, вольно.

Сделав этот рисунок, он его больше не трогает, а сдает в свой склад документов для графики. Затем уже на чистом листе бумаги, имея перед собою свой подготовительный графический рисунок, он приступает, уже без натуры, к созданию рисунка строго графического. Он делает в карандаше всю окончательную подготовку; тут он уже считается с каждой линией и дает ей и всем ее соседям должное и найденное направление; и так далее. Когда это сделано, то он приступает к туши, и здесь, хотя он и идет по своей карандашной линии, но он, с одной стороны, должен видеть ее неустанно, а, с другой стороны, как бы и забыть о ней и творить уже окончательную черную линию или пятно.