— А может они вместе так решили? — оглянулась Генка на Амона, но, оказалось его и след простыл. — Я ничего не знаю о своих родителях! — крикнула она ему вслед. — Хотя ты тоже не знаешь, и тебя это совершенно не беспокоит. Зачем же из-за этого расстраиваюсь я? Потому что у людей без прошлого нет будущего.
Она довешала вторую штору в тишине. Задвинула их, радуясь образовавшемуся полумраку.
«Добрый день! Билеты не подлежит возврату по правилам авиакомпании» — был ответ на запрос по аннуляции билетов.
— Амон! Так мы, получается, можем с тобой завтра улететь в Англию, — присела Генка на краешек дивана с планшетом в руках. — Наши с тобой билеты действительны. Как ты считаешь, полетим?
Стоявший в дверях кухни пёс посмотрел на неё внимательно, а потом неожиданно гавкнул.
— Ну, хоть с этим договорились, — улыбнулась Генка. — Тогда пошли возьмём твои справки.
И предвкушение того, что они просто сядут завтра в самолёт и улетят, наполнило сердце Генки радостью и каким-то неожиданным оптимизмом.
Вернувшись домой со справками на Амона, до вечера Генка читала мамин дневник.
Девушка оказалась права — её отец был тот ещё пройдоха. И этот трюк с собакой он десятки раз проворачивал с незадачливыми туристами. Обычно, они просто доставали денежки и побыстрее уезжали. И только мама предложила и помощь, и деньги. Наверно, этой наивной добротой и покорила сердце парня. Каким бы прохвостом он не был, а по поводу своих чувств не соврал. И своё обещание выполнил.
И то, как много он сделал для того, чтобы найти любимую девушку, вызывало ещё большее уважение.
Он потратил на это два года. Выучил английский, получил рабочую американскую визу, устроился в компанию, занимающуюся линиями электропередач в Атланте. Снял квартиру. И он приехал не просто так, а с твёрдым намерением маму увезти. И ему было куда, и было на что её содержать.
Но в тот день, когда он вдруг объявился в неожиданно обесточенном доме, он просто хотел убедиться, что всё это сделано не впустую. И он не ошибся. Она тоже любила его. Всё ещё любила. И верила. И ждала.
Мама постеснялась описывать те жаркие ночи, что теперь были у них вдвоём, но Генка и так понимала по намёкам, по незаконченным фразам. Да, что там! Уже по тому, что она родилась, остальное нетрудно было додумать.
Но бросить мужа Мария не смогла. И оставить Лёлю без родного отца или без матери. Не смогла сразу, когда Антонио её уговаривал. Не смогла потом, когда поняла, что беременна. Она отправила письмо, что не любит его. Но Антонио не поверил ей и приехал. Приехал, чтобы увезти силой. Но она была так убедительна. И тогда он уехал один. Навсегда.