Я ехидно улыбнулся.
– Так в чем же дело, отправьте по торговым точкам, через пару дней все расхватают. Даже с тройной наценкой.
– Вот именно, с наценкой, – сказал Валера. – Тебе они уйдут по полтора рубля, за сколько ты будешь их продавать, нас не волнует.
«Интересно, – думал я. – По-видимому, есть неучтенные сигареты, которые и собираются продавать. Иначе они бы шли обычным путем, накладные, склад и прочие формальности. Учитывая, что со мной разговаривает сексот, КГБ в курсе происходящего».
– Хорошо, Валера, я подумаю над этим предложением, и мне бы хотелось знать, как к этому вопросу отнесется наш общий знакомый, – ответил я.
– Думай, только недолго, – равнодушно сказал Незванцев. – А знакомый нормально отнесется.
Придя на работу, я позвонил по знакомому номеру. По голосу Валеры было трудно понять, обрадовался ли он моему звонку. Но поскольку у нас уже появлялись посетители, гордо выкладывающие на стойку пачку американских сигарет, и интересовались покупкой, было понятно, что где-то ими уже торговали.
– Хорошо, – сказал он. – Забеги ко мне в обеденный перерыв. Обговорим детали.
В обед, быстро поев, я отправился в трест. Здороваясь по пути со знакомыми, зашел к Незванцеву.
Беседовали мы с ним недолго, уяснив расклад, я пошел обратно на работу.
Через час меня вызвала к себе Наталья Петровна и провела еще один инструктаж, сообщив, что уже завтра привезут первую коробку сигарет. Деньги, полученные от их продажи, нужно было сдавать ей лично в руки, оставляя себе все сверх оговоренной суммы.
Вечером, когда я пришел на занятия, меня ожидал небольшой сюрприз.
– Слушай, Сашок, – обратился ко мне Борис Ефремович с просительным выражением лица. – Тут такое дело, я заметил, как ты Петровичу помогал в гараже. Руки у тебя из правильного места растут. И в моторах волокешь. Петрович, хрен моржовый, раскидал движок с УАЗа и запил. Коленвал я в расточку отправил, его завтра-послезавтра должны привезти. Там еще гильзы надо поменять, кольца, ну и по ходу дела сальники там заменить. Может, займешься этим делом, а я тебя от занятий освобожу, чего тебе на них зря штаны протирать.
«Блин! Как же я забыл, что здесь практически армия и инициатива наказуема», – с досадой подумал я. Сидеть вечером в гараже и возиться с железяками совсем не хотелось.
На кой хрен сунулся помогать? Сидел бы лучше за столом в учебной комнате да глазами лупал по сторонам.
– Борис Ефремович, у нас ведь пока не коммунизм, – сообщил я механику. – Каждый труд должен быть оплачен по справедливости.
Ефремович почесал затылок: