– Я безобидный. И очень даже симпатичный.
– Мне кажется, вы себя переоцениваете. – Киви раздумала плакать и закурила.
– Киви, а вдруг он – наследник миллионера и его хотели устранить конкуренты, а?
– Ну да, вылитый миллионер. Просто Рокфеллер.
– А вдруг он, например… хакер! И нашел код доступа к Центральному банку США? И за ним охотится…
– ФБР! Или ЦРУ? – засомневался «хакер». – А вдруг я вообще шпион?
– Конечно, агент Ноль Ноль Семь! – Киви окинула его недружелюбным взглядом. – Так, прекратили. А ты вали в свой Питер. Никогда тебе не прощу.
– Ну тогда я побежала. Ты все запомнила? Гулять два раза, кормить тоже, фикус поливать через день… Я позвоню. Пока, зайка! Пока, Джеймс Бонд! Чао-какао!
И Ира-Наполеон исчезла. Они остались одни, если не считать Шарикова, лаявшего под дверью вслед ушедшей Наполеошке, Гамлета, спавшего на столе, и где-то шуршавшей крысы Дуси. Да, еще фикус в соседней комнате.
Киви смотрела на него довольно мрачно.
– Послушай, я же не виноват. Мне самому все это неприятно.
– А кто виноват? Я, что ли? Навязался на мою голову. Я-то мечтала хоть недельку спокойно пожить, а тут ты…
– Хочешь, я сейчас уйду?
– Куда?
– Пойду в полицию.
– То-то они тебе обрадуются. Ладно, живи.
– Вот спасибо. Слушай, а можно мне душ принять? А то я какой-то…
– Да, синьор, вы какой-то не такой, как все. Иди в душ. Полотенце сейчас дам.
– А может, и футболку какую-нибудь найдешь? Этого, как его – Пифагора. А кто он, кстати?
– Пифагор – он Пифагор и есть. Вообще-то он Наполеошкин брат, Лёша. Пифагор – потому что сильно умный. Даже не знаю, что на тебя налезет. Наверное, все коротко будет. Пойду посмотрю.
– Послушай, а какое все-таки сегодня число?
– Вообще-то десятое декабря. Суббота.
Он печально разглядывал свою физиономию в зеркале ванной. Да-а. Кто вы, товарищ? Эх, товарищ, товарищ… У товарища была ничем не примечательная физиономия: удлиненное лицо, прямой нос, серые глаза, рот на месте, уши не торчат, волосы светло-русые. То, что называется «без особых примет». С трудом поворачиваясь в тесной ванной, он снял рубашку и брюки. На кафельном полу что-то брякнуло. Он нагнулся и, не веря своим глазам, поднял вывалившийся из заднего кармана номерок гардеробной – плоскую жестянку с номером и выбитыми по краю словами: «Гусарская баллада».
– Киви! Смотри, что я нашел. – Забыв, что почти не одет, он выскочил было в коридор, но, увидев, как шарахнулась Киви, спрятался за дверь ванной и высунул оттуда руку с номерком. – Смотри, номерок! Я был в какой-то «Гусарской балладе». Ресторан, наверное.
– Похоже. Знать бы еще, где он находится.