— Не возражаешь?
Она молча кивает.
— Отлично, — говорит он. — По-моему, мы переходим на следующий уровень.
Когда они укладываются в постель, он перелазит через Анну и его пенис скользит по ее телу. Этот контакт кажется чем-то обыденным. Осознание того, что их тела всего лишь тела и ничего больше, с одной стороны, очень обнадеживает, а с другой, признаться, разочаровывает. Майк ложится на нее, и какое-то время они оба не шевелятся, но через минуту он задает вопрос:
— Я твой первый парень?
— Ты не мой парень, — игриво отвечает Анна и дважды хлопает его по заду. Но говорит она, похоже, вполне серьезно. — У меня не может быть парня.
— Почему?
— Потому что я Анна.
— И что это значит?
Неужели это действительно происходит? Из того, что Анна знает по рассказам других, для себя она давно сделала вывод, что обсуждение с молодым человеком взаимоотношений — это что-то такое же для нее невероятное, как, скажем, поездка на сафари или участие в чемпионате по боулингу, что-то такое, чем занимаются другие люди, но что вряд ли когда-нибудь коснется ее. То, что в эту секунду именно она ведет такой разговор, облегчения не приносит. Во всяком случае, это не доказывает ничего такого, что Анне хотелось бы считать доказанным. Все кажется каким-то ненастоящим, и в ней вновь пробуждается ощущение, что они — актеры, исполняющие свои роли.
— И как же мне представлять тебя людям? — спрашивает Майк.
— Как Анну, — отвечает она.
Фиг звонит во вторник днем.
— Я только что говорила по телефону с агентом из бюро путешествий, — сообщает она. — Мне нужно перезвонить ей до пяти. Ты же едешь, да?
На часах — без двадцати пять.
— Напомни мне, в какой день вылет?
— Анна, какая разница? У тебя что, какие-то дела появились?
Анна просто не может рассказать Фиг про Майка и потому уверена: ни к чему хорошему это не приведет.
— А вдруг у меня контрольная будет? — отвечает она вопросом на вопрос.
— Ладно, мы летим в третью субботу октября. Билет стоит чуть дороже трехсот долларов.
Анна вздыхает. Сейчас, когда она влезла в долги, деньги начинают казаться чем-то эфемерным. Какая разница, сколько ты должна — одиннадцать тысяч или одиннадцать тысяч триста долларов?
— Договорились, — бросает она в трубку.
Третья суббота октября — день рождения Майка. Ему исполняется двадцать два.
— Я же тебе рассказывал. Помнишь, когда мы обсуждали поездку к моей маме?
Он прав. После его слов Анна сразу же отчетливо вспомнила тот разговор. Она говорит:
— По крайней мере, это не круглая дата, тебе же не двадцать лет исполняется.
— Приятно слышать, что тебя это так беспокоит.