— А помнишь, что ты любила больше всего? — спрашивает Анна. — Супержирную пиццу из заведения на Ланкастер-авеню.
— Да, там делали самую лучшую пиццу, ты права. Еще я обожала хлебные палочки, мне почему-то казалось, что они выглядели очень аристократично.
— А все соус, в который их нужно было макать, — говорит Анна. — Помнишь, мама как-то рассказала про фондю? Мы воображали, будто мы парижанки и сидим в бистро. Так почему у тебя сейчас плохое настроение?
— С чего ты взяла, что у меня плохое настроение?
— Я имею в виду последние пять часов.
— Анна, согласись, что ты могла бы ответственнее отнестись к поискам больницы.
В голосе Эллисон проскальзывают унылые нотки. Не стоило Анне снова затрагивать эту тему, особенно после того, как она только что вырвала Эллисон из пучины обсуждения органического питания и заставила ее предаться приятным воспоминаниям об их детстве.
— А ты есть не хочешь? — спрашивает Анна сестру. — Ты весь день ничего не ела.
— Мне не хочется, — отвечает Эллисон, и Анне впервые приходит на ум, что Эллисон расстроена чем-то совсем не связанным с Анной, что плохое настроение сестры, возможно, вызвано не раздражением в ее адрес, а совершенно другим. В состоянии стресса (и это непостижимо для Анны) Эллисон теряет аппетит.
Анна думает о том, что надо бы спросить: «Что с тобой?», — но вместо этого говорит:
— Попкорн еще остался. — Она указывает на сиденье между ними, где лежит пакет.
— Я правда не хочу есть. К тому же очень скоро мы остановимся где-нибудь поужинать. — Эллисон снова зевает. — Тебе никто не говорил, что ты руль держишь, как старушка какая-нибудь?
— Ты говорила.
— И это правда. Надо будет называть тебя Эстер. Или Мертл. Да, ты похожа на Мертл.
— А тебя не обидит, если я скажу, что ты мне нравилась больше, когда спала?
На ночь, к удовольствию Анны, они останавливаются в мотеле возле Буффало, если ночевка в мотеле на западных окраинах штата Нью-Йорк вообще может доставить удовольствие. Когда они, перед тем как лечь спать, садятся посмотреть телевизор, у Эллисон звонит сотовый телефон. Это Сэм. Сначала он, очевидно, приложил трубку к ушку Изабель.
— Мама так по тебе скучает, Иззи, — ласково произносит Эллисон. — Маме так хочется побыстрее вернуться домой.
Уже не первый раз Анну поражает, что ее сестра так самозабвенно и не стесняясь демонстрирует свою любовь к дочери. По всему видно, что Эллисон — хорошая мать, и к тому же счастливая. Стоит ей чего-то захотеть, и она получает это. Сам факт, что Эллисон вышла замуж и у нее родился ребенок, как бы доказывает, что она любима, что ее жизнь развивается в нужном направлении. Желания Эллисон естественны.