Очерченные выше контура губы покрывал толстый слой помады, стрелки по-восточному на глазах скорее напоминали стрелы, чем изысканный контур, курьезно намалёванные домиком чёрные брови в купе с алыми румянами кричали о мнимой молодости. Доверху набитая пустыми пластиковыми бутылками дерматиновая боксёрская сумка и неряшливо сложенная в сетчатую авоську старая вышедшая из моды обувь на разные сезоны выдавали помешательство данной особы. Не меняя порядка, она садилась на край обочины, переобувала новую пару и переходила на противоположную сторону дороги до тех пор, пока на её ногах не покрасуется каждая принесённая пара. Женщина неустанно, как заведённая, проделывала одно и то же действие, безумная не знала усталости. Главное задача чудачки успеть перейти дорогу в момент, когда количество машин увеличивалось в разы. Создавая аварийную обстановку, путана не заботилась о чьей-либо безопасности. Бессмысленные метания несчастной бабы озадачили Потапа. Он думал, как поступить. Пройти мимо он не мог, дама подвергала опасности всех участников движения. Он позвонил в дорожную инспекцию и в «Скорую», кто быстрее окажется на месте, тот и поможет. Наблюдая за безумной бабой, создавалось впечатление, что проказнице не хватает мужского внимания, и она своеобразно добивалась его. Потапа не покидала догадка, что дама ранее занималась проституцией. Порочные манеры при походке на каблуках указывали на древнейшую из профессий. Страсть дамы к тачкам навела Потапа на мысль, что она была продажная девка на трассе. Женщина была однозначно в невменяемом состоянии, и экс начальник ясно осознал всю печаль развернувшегося действия. Потап знал, как выглядят женщины после насилия, и у него защемило сердце. Возможно, эта ночная бабочка в прошлом стала жертвой дальнобойщика, урода, который вволю поглумился над проституткой. Обычно так поступают неуверенные в собственной силе подонки или поруганные женщиной сопляки, которые вымещают злость на легкодоступных девках. Они истязают хрупкую жертву, насмехаются над ней, удовлетворяя дикие желания. Как результат жертва не сможет оправиться от жестокого обращения. Трудно забыть невменяемый взгляд подвергшейся насилию женщины, тело, сплошь покрытое синяками, затравленную деспотом душу, и стойкое нежелание дальше жить.
Взгляд сумасшедшей выдавал признак насилия. В час обострения шизофрении прошлое возвращало путану к прежним привычкам: предлагать тело, флиртовать с мужчинами, легкомысленно и вызывающе наряжаться. Мозг клоунессы отключил момент, когда её как женщину убивал насильник. Безумие интуитивно защищало от воспоминаний о надругательстве, и она шила для себя гипертрофированные завлекающие наряды.