– А долго она будет расти? – сразу вник в суть предложения голландец.
– Нисколько, – смеется хозяйка. – Дриады сразу рождаются взрослыми. Вот только одна помеха – она всегда будет немного… не человеком. И ее дерево должно расти в этом саду, она будет около него отдыхать и лечиться. И танцевать в лунные ночи ее обязательно потянет.
– В лес? – Глаза вампира светятся серебряными звездами.
– Нет, все равно где. Летом на улице, зимой в доме. А жить она будет намного дольше людей, во всем остальном не будет от них отличаться.
– Я согласен. Что нужно?
– Ничего. Просто не мешайте и молчите, остальное мы все сами, – отмахнулась хозяйка, и мы начали действовать.
Я магией перенесла из тайника портрет и золотой сосуд, а хозяйка из лесу – маленькое деревце с меня ростом. Прислонили портрет к кусту, рядом поставили сосуд. Напротив портрета хозяйка посадила свое дерево, и мы быстро накрыли все это магическим куполом. Непроницаемым и непрозрачным только изнутри.
Тихий звон колокольчика, который вынула прямо из воздуха старшая дриада, разбудил ее сестренку, родившуюся лишь несколько часов назад. Обычно пробуждения новорожденных ожидают самые красивые дриады, новенькая возьмет себе внешность той, кого увидит впервые.
Но у нашей новорожденной будет особенная судьба и необычная для дриад внешность. А также бессмертная душа и любовь сразу двух близких существ.
Затаив дыхание ждем, когда из дерева появится любознательное, как все дети, существо. Чтобы ее не обожгли солнечные лучи, хозяйка подтянула к саду столько тучек, что стало сумрачно, словно перед грозой.
Зеленоватая призрачная ручка высунулась из стволика, коснулась пальчиком листьев.
Хозяйка позвонила еще. Почти прозрачное личико выглянуло из деревца и некоторое время с живым интересом оглядывалось вокруг, пока дриада не заметила портрет.
Стройная тень скользнула к нему, притронулась ручкой, немного поизучала, склоняя голову то к одному плечику, то к другому. Потом потянулась и начала меняться. Глаза, губы, прическа… вот только платье не появилось. Вместо него так и осталось бикини из молодых листочков.
– Пора, – шепнула хозяйка, подхватила магией золотой сосуд, поднесла его к дриаде и начала откручивать тугую крышечку.
Пока любопытная дриада, разинув ротик, наблюдала за этим действом, я отправила портрет на место. А заодно перенесла под купол то платье, что оставляла про запас. Ну и что же, что черное, зато украшено серебряными узорами и выглядит очень торжественно. И к камзолу Дарвиля в пару.
Наконец крышечка отвернута, и хозяйка ловко подсовывает сосуд прямо под нос дриаде. И снова звенит колокольчик.