Нет, гномы мои как сидели, так и сидят, к пенькам веревками прикрученные, синяками да царапинами разукрашены щедрее некуда. И лица, и руки, и тело до пояса. Интересно, а где же это они свои рубашки-то потеряли?
Зато вампир совсем не там находится, где ему, по моим представлениям, находиться положено. Не сидит среди бандитов, дружно грызущих полусырые кости какого-то крупного животного, жарящегося над углями, а распят за руки и крылья между двух деревьев, на березки похожих. И некто, по всем повадкам похожий на средневекового палача, тыкает ему чем-то вроде копьеца в эти самые крылья.
– Ну как, нравится? Будешь молчать, я еще и раскалить пику велю, – негромко посмеивается палач, прорывая в тонкой коже очередную дыру.
Не помню, я говорила, что среди всех вещей и явлений, какие не люблю, есть несколько, которые я просто люто ненавижу? Так вот, садизм среди них на первом месте. При виде любых его проявлений вся моя рассудительность и здравомыслие улетучиваются, как роса под солнцем. Быстро и незаметно.
Вот и теперь я одним прыжком вылетела под ноги палачу и только в тот момент поняла, что это и есть маг. Уж очень ярко светилась его аура на фоне остальных бандитов.
– А это еще что за зверь? – рявкнул он и крепко схватил меня за шиворот.
– Мяу, – сказала я.
А что еще оставалось делать? Колдовать на него нет никакого смысла, он по всем параметрам сильнее раза в три. Не успею заклятие бросить, как меня опалят, словно курицу. И траве шепнуть по той же причине ничего не могу; трава – она хоть и быстрая, да только маги такой квалификации не в пример быстрее.
Эй-эй, куда? Отпусти сейчас же, я не люблю, когда меня за шиворот на такую высоту поднимают.
– Надо же, какая интересная расцветка. Я такой еще никогда не встречал, – ядовито шутит этот негодяй, а взор у него холодный и злой.
Зато мои глаза от страха так и норовят закрыться.
Да и как их не закрыть, если этот гад одной рукой держит меня на весу, а второй угрожающе размахивает перед самым носом острой пикой!
Вот сделает сейчас во мне столько же дырок, сколько пробил в вампирьих крыльях, и уже некому будет в родной мир возвращаться. Эх, а я еще хотела своих подружек бабок-ёжек тут отыскать, помочь им, если нужно. А сама попалась, как последняя дурочка. И кто он мне, спрашивается, вампир этот? Родственник или друг? Чего я так рьяно его защищать бросилась? Или это на меня его вампирье хваленое обаяние так подействовало? И ведь вроде не почувствовала ничего такого.
– Ну и каков же твой второй облик? – ворчит себе под нос маг, и я с ужасом понимаю – все.