«Ну, полюбовалась на красавчика, – вздохнула я, – пора и честь знать». Хоть я и не простая странница, а Бабка-ёжка из другого мира, но не светит мне с этим снежным королем под розовыми кустиками поворковать.
Нет, приворожить его для такой опытной ведьмы, естественно, раз плюнуть, только не про меня такое счастье. Каждый миг отравит понимание, что он меня не за мои собственные достоинства любит, а из-за капелек, с вином или чаем выпитых.
Пусть уж таким суррогатом другие наслаждаются, те, кому я эти капли и готовлю.
Глянула я на серебряную мечту последний разочек, набрала в грудь воздуха, вздохнуть восхищенно напоследок, да и забыла выдохнуть. Вывели из амбара еще одного пленника, и у меня сердце разом в пятки упало. Несмотря на попону конскую, которой его накрыли, сразу узнала я давешнего вампира.
И возмутилась, и изумилась одновременно. Это почему же его господин с ним так обращается? Ведь он мало того что его родич и начальник охраны, так еще и пострадал крупно от этих самых бандитов!
Тут уж я стоять позади не стала, ужом ввинтилась в толпу, в передние ряды пробираясь. Заворчали, завозмущались селяне, только не на ту напали. Мне, когда случается в метро или на автобусах в час пик ездить, и не такое выслушивать приходится.
Скинули с вампира попону, я и обмерла. Крылья, в лоскуты подранные, все в крови запекшейся, руки за спиной стянуты, грудь несколько свежих ран украшают, под глазами черным-черно, а один и вовсе не открывается.
– Есть желающие этого бандита взять? – таким тоном спрашивает староста, словно говорит: «Попробуйте возьмите. Потом не обижайтесь, вас предупреждали».
Стихла толпа, отступила на шажок, усмехнулся змеиной улыбкой король снежный.
Вот тут я и поняла, что пиратские захваты в Аденском заливе – это детские игры по сравнению с местными разборками. И в этот раз вампиру поражение было предрешено много раньше, чем он в путь отправился.
– Никто не желает? – уверенно заключил староста, и тут ноги сами вынесли меня вперед.
– Я желаю.
Народ задвигался, шеи вытягивает рассмотреть нахалку. Староста нахмурился и на мечту мою оглянулся. А тот только бровь едва заметно приподнял, откуда, мол, такая смелая выискалась?
– Кто ты, бабонька, вроде я тебя ранее не видел? – въедливо спрашивает староста, внимательно ко мне приглядываясь.
– Не мог ты меня ранее видеть, только сегодня мы с братьями сюда добрались, – скрипя зубами и изображая нечто вроде поклона, кротко объясняю я. – Вот собираемся просить землицы и копать землянушку. Братишки мои ремеслом плотницким зарабатывать будут, а мне на хозяйстве без помощника не обойтись.