Ксеня и Данила удивленно посмотрели на маленькое заболоченное озерцо, затянутое тиной, и одинаково насмешливо фыркнули.
Шайдер фыркать не стал, глянул внимательно, повел рукой. Под его ладонью воздух дрогнул, и открылось небольшое окошко, в котором мы увидели истинную картину: огромное озеро с вздымающейся в центре башней из воды и множеством длинных хвостатых тел в глубине.
Данила ахнул, а Ксеня перестала усмехаться и посмотрела изумленно.
– Это все ненастоящее, да? – шепотом спросила она. – Морок?
Я кивнула. Зеленая тина болталась у бережка, по воде бежала легкая рябь. Ивы, словно печальные девы, низко склоняли серебристые головы, поводя по озерцу тонкими ветвями с узкими листьями. Легкий ветерок шевелил ряску, и ни звука не разносилось по бережкам, тишина…
– А как же нам увидеть русалок? – тоже шепотом поинтересовался Данила.
– А никак, – ответил Арххаррион. – Если сами не захотят, мы их не увидим.
– А они нас видят?
– Конечно.
Данила поежился и с опаской осмотрелся. Я его понимала: все же не очень приятно, когда тебя рассматривает кто-то невидимый.
– Похоже, сирены не торопятся нас встречать, – вздохнул Шайдер.
Мы снова с надеждой осмотрели озерцо. Только ивы шелестят да тина дрожит.
– Ветряна! – вдруг раздался звонкий голос.
И сразу озерцо поплыло, затуманилось, как мутная слюда, и исчезло. Морок пропал, взметнулась над огромным озером хрустальная башня, а я улыбнулась подплывшей к берегу Солмее.
– Ветряна! – снова воскликнула она. – Что ты здесь делаешь? Я искала тебя, но твоя путевая нить никуда не ведет, обрывается!
Я радостно посмотрела на юную русалку. Она подросла, глаза стали зеленее, как и волосы, а серебристые чешуйки потемнели. С нашей последней встречи Солмея заметно изменилась: теперь передо мной был уже не подросток, а молодая девушка.
– Солмея, я так рада тебя видеть! Ты стала такой взрослой! Когда ты успела вырасти? – искренне удивилась я.
– Сирены взрослеют в одну ночь, Ветряна, – улыбнулась она. – Что ты здесь делаешь?
– Я пришла, чтобы задать вопрос Им. Скажи, я могу это сделать?
– Я не знаю, – ответила сирена. – Иму сам решает, кому он даст ответ, а кому – нет. А разрешение, чтобы войти в омут, может дать только Хозяйка.
– А где Майира? Мы можем ее увидеть?
Солмея блеснула холодными глазами.
– Хозяйка не любит Темных. Да и людей не жалует, – и тут же улыбнулась лукаво, – но я скажу, что вы мои гости! В конце концов, на Играх слишком давно не было зрителей!
Я заметила изумленный взгляд Шайдера, и даже невозмутимый Арххаррион выглядел удивленным, поэтому решила уточнить: